Сердцу не прикажешь. Марта Крон

венку. – Будем проверять? – насмешливо уточняет и наклоняется к моему лицу.

      Бледнею от его захвата, боясь, что лёгкое прикосновение может перерасти в удушение и отрицательно верчу головой.

      Близость Богдана настолько опаляет кожу, что моё дыхание утяжеляется, а его ладонь скользит в вырез футболки. Зажмуриваю глаза и чувствую, как кожу моего подбородка царапает мужская борода.

      Его рука останавливается на ложбинке груди, а затем я слышу твёрдое:

      – Я не животное, Яся, и умею обуздывать свои порывы. Всё, что я делаю – заранее обдуманно.

      – Я не могу вам дать то, что вы хотите… – сбивчиво шепчу я, уклоняясь от его жгучих прикосновений. Слишком близко его губы, меня от них пробивает током.

      – А ты знаешь чего я хочу? – поцелуй в шею и я дёргаюсь.

      – Секс-рабыню…

      Слышу глухой вибрирующий смех и открываю глаза, встречаясь со снисходительным взглядом.

      – Я бы взял тебя ещё на пороге. – констатация факта.

      Он отрывает свою огромнейшую лапу от моей груди и я физически чувствую облегчение.

      – Тогда что вам нужно? – попадаю под влияние пронизывающих глаз и от страха комкаю одеяло.

      Его молчание полосует нервы и у меня огромное желание кинуть в него подушкой. Липатов  отстраняется и оставляет меня без ответа. Даже не удосужившись прикрыться, встаёт с кровати и демонстрирует свой распираемый от желания орган. Внутри вскипает негодование, и я на грани, чтобы сорваться, но я заталкиваю эмоции обратно и не даю себе спровоцировать этого медведя, что агрессивно скалится на меня со спины выходящего из спальни Богдана.

      Что мне делать? Чего ждать?

      Из коридора доносятся звуки открываемого дверного замка и мне на миг мерещится, что громила оставит меня в покое.

      Пусть и голый, но кто его знает, что в голове у этого головореза. Может, всё ни по чём? Эксгибиционист?

      Надежда сгорает сразу, как он останавливается в проёме и сканирует меня странным взглядом.

      Стараюсь не опускать глаза ниже его груди и заливаюсь краской.

      – Иди в туалет, сейчас придёт врач. – и с тенью ухмылки добавляет. – Дверь не закрывать. Снесу с петель.

      – Как вы это себе представляете? – ахаю я.

      – Молча. – бросает напоследок и тяжёлыми шагами удаляется на мою крохотную кухню.

      ***

      – Куда намылилась? – отвлекается от разговора по телефону Богдан, зажимает его рукой и напирает на меня грозным взглядом, разбирающим по частицам. – Ты слышала врача, строгий постельный режим, марш обратно в койку.

      Проглатываю застывший в горле протест и покорно отступаю от балкона, где намеревалась подышать свежим воздухом. Чувствую себя мошкарой, которую травят химикатами.

      Сколько я проспала после визита этого Баранова? Молчаливый доктор лишь единожды обмолвился, что я отделалась незначительными травмами, но мне всё равно не стоит вставать с постели.

      Спорить не стала. У меня до сих пор в голове ватная пустота, перед глазами летают чёрные мушки, а под ногами волнами плывёт пол.

      Все