Измена. Простить или отомстить. Юлия Гауф

я прибить ее готова. – Как ты могла!

      – У-у-у, – Настя завыла. – Сейчас соседи полицию вызовут! И скорую! Боже мой, Лиля, тебе лечиться надо, ты что сделала? Как я завтра на работу пойду?

      От ее глупого вопроса я словно протрезвела.

      Я обвиняю подругу, что она спит с моим мужем, а Настя переживает, как пойдет на работу с синяком…

      Перестала колотиться в кухню и потерла костяшки. Лишь сейчас почувствовала, как рука после удара болит.

      Да я в жизни не дралась, мама в обморок бы упала, если бы узнала.

      Я напала на подругу.

      До чего меня довел Давид?

      – Мы с тобой с первого класса вместе, – Настя завывает за дверью. – Ты уже рехнулась со своим Давидом, Лиля. Напала с кулаками… Господи.

      Она по ту сторону всхлипывает, я без сил привалилась плечом к косяку.

      – Насть…

      – В бойцовский клуб езжай!

      – Я увидела шарф и…

      – И решила, что я сплю с твоим мужем! Долго думала?

      Подавленно замолчала.

      Настя права, я окончательно рехнулась.

      Но это невыносимо уже, подозрения меня с ума сводят.

      – Открой дверь, – попросила. – Я успокоилась.

      – Успокоилась она. А у меня тут весь пол в крови, – зло выплюнула Настя. Но все-таки открыла дверь.

      Увидела подругу и вздрогнула.

      Красными пальцами она держится за нос. А на пол и, правда, капает кровь.

      – Я тебе нос разбила? – шепнула.

      – И я тебя убью, – пообещала Настя и толкнула меня плечом, убирая с дороги. Она двинулась в ванную, я за ней. Настя всхлипнула. – И даже не извиняйся, Лиля. Все равно не прощу.

      – Насть…

      Подруга остановилась перед зеркалом. Убрала руку от лица и завыла.

      – Как я пойду на работу?

      – Ты ведь секретарь, – ляпнула.

      – Раз не фотомодель, то можно нос ломать? – Настя зыркнула на меня в зеркало. – Лиля! Вот именно – я секретарь. Лицо фирмы! А ты нашего директора видела? Он мне премии за красоту выписывает. А теперь что будет?

      – Останешься без премии в этом месяце?

      – Да! Господи, кому расскажешь – не поверят. Все решат, что меня любовник избил.

      – Это он шарф привязал к кровати? Любовник?

      Настя не ответила. Включила воду и склонилась над раковиной.

      Встала у нее за спиной.

      Настя моет нос, в слив стекают розовые ручейки.

      Какая я черствая.

      Вместо посиделок с подругой и разговоров по душам черте что устроила. И продолжаю думать про Давида.

      Где он сейчас?

      – Ко мне сегодня приходил мой мужчина, – веско сказала Настя, выключив воду. Придвинулась к зеркалу и задрала нос, высматривая потери. – Или ты думаешь, что только у тебя есть мужчина, а у других нет? Так вот. Мой меня любит хотя бы, – уколола она. – У нас такая страсть, что тебе и не снилось, ясно? А шарф, – Настя сдернула с сушилки полотенце. Морщась, начала осторожно промокать лицо. – Мы в городе пересеклись с Давидом, и он передал. Всё? Устроила мне, блин, допрос.

      – Что-то нашло, – пробормотала удрученно. – Просто Давид…

      – Изменяет тебе, –