У памяти – хороший вкус. Лена Добужинская

рассматривать, ревновать, и если вдруг кому-то вздумается чуть превысить меру внимания к ней, немедленно вмешаться только ему одному позволительными способами.

      Справедливости ради следует сказать, что в свои 25 лет Соня была привлекательной молодой женщиной и нравилась мужскому окружению. Она этого, пожалуй, даже не замечала, привыкла, это было в порядке вещей.

* * *

      А роман был в самом разгаре. Им было очень хорошо вдвоем. Своего маленького сына она утром отводила в детский сад, и тогда ее любимый приезжал к ней в ее «воронью слободку», где у нее были две комнаты.

      Там они были счастливы совершенно, им не надо было разговаривать, они понимали друг друга без всяких слов. Но и говорить было наслаждением! Наслаждением было всё! Легкое прикосновение, страстное объятие, просто взгляд, любое сказанное и несказанное слово. Они были влюблены. Нет, они любили!

      Сейчас, спустя столько лет, Соня понимала, что никогда не забывала чуда той коммуналки, которая была полна любовью. В густом воздухе пронизанной солнцем комнаты его руки искали ее и неизменно находили, чтобы делать ее счастливой. Она помнила его руки всегда, всю жизнь, хотела этого, или нет.

* * *

      – Если бы это было возможно, ты хотел бы со мной жить?

      – Очень!

      – А как долго ты можешь без меня быть?

      – Совсем не могу.

      – Зачем мы не вместе?

      Соня часто бывала у них дома и на даче одна или вместе с сыном. Ее малыш был необыкновенно хорошенький и умненький мальчик. От него была одна радость. И очень был похож на нее.

      Принимали их всегда с удовольствием все домочадцы, а ее грызла совесть, она ведь забирала у них самого главного человека, всеми любимого. На нем стоял дом, под него строились все отношения, для него готовились самые вкусные блюда, его аспирантов кормили обедами, все ходили на цыпочках, когда он работал. Он был стержнем этой семьи, фактически на нем она держалась.

* * *

      Все люди – или разрушители, или созидатели, третьего не дано. По сути, Соня, конечно, созидатель, но в этот раз она разрушала, они разрушали, и оба понимали это.

      И еще они понимали, что всё, что с ними происходит, сильнее их, что ничего ровным счетом от них не зависит. «Мы – провода под током. Друг к другу нас, того гляди, вновь бросит ненароком».

      Оба они знали: нет ничего, что бы могло оправдать его уход из семьи, от жены, от ее родителей, любящих его и нуждающихся в нем.

      И только любовь – то единственное перед чем не может устоять никакая семья, ни даже дети, ничего!

      И если она пришла, все надо бросать и бежать, бежать ей навстречу, держать изо всех сил, не отпускать ни за что этот бесценный дар, который дается далеко не всем, а только тем, кто отмечен Богом.

      Если бы тогда, сорок пять лет назад, они умели так думать, так знать, так понимать, наверное, вся их жизнь сложилась бы иначе!

      Год 1968. Москва

      Неизвестно, как бы она сложилась эта самая жизнь, только никто не должен был, не имел