Ведьмино Наследство. Анна Александровна Завгородняя

кошки. И все же, не удержалась, чтобы не бросить еще один беглый взгляд на соседа. Оценить его сильные руки и гладкую и очень широкую грудь. А как ходили мышцы, когда мужчина с силой опускал топор на полено. Дерево жалобно трещало, раскалывалось на две части. Добрыня ставил на колоду половинку и ударял снова, а затем отбрасывал половинки в сторону, на уже приличных размеров горку. Ну честное слово, Челентано и его Илия просто отдыхали на фоне этого богатыря! Ни в какое сравнение не шли!

      «А зачем ему дрова летом?» – вдруг мелькнула мысль, когда Волков вдруг поднял взгляд и, лениво смахнув с лица упавшую длинную прядь волос, произнес:

      – Это ты Кащея отравила?

      – Что? – я даже опешила от такой наглости и, признаюсь, не сразу поняла, что мужчина имел ввиду. А еще было неловко, что он поймал меня на подглядывании. И почему мимо не прошла, спрашивается?

      – Видел я, как он ночью из твоего дома пулей вылетел, словно за ним черти гнались! – Добрыня одним резким взмахом вогнал топор в колоду и подошел к забору. Так что теперь мы стояли друг против друга и между нами была стена не только из непонимания, но и чего-то еще. В тот момент я остро ощутила, что почему-то не нравлюсь Волкову. А понять причину никак не могла. Причем, он отнесся ко мне с подозрением сразу после нашей первой встречи. Нет, он не был настроен враждебно и даже помог мне, это нельзя не признать. Но все равно, было что-то этакое, что стояло между нами.

      – Эй! – не удержалась от незаслуженного обвинения. – Мы его лечили!

       Он даже улыбнулся.

      – Лечили?

      – Не я, а Маруся! – поспешила добавить. – Я пока только учусь, сам понимаешь.

      – Лечили, значит! То-то он так быстро ноги сделал, – Добрыня скрестил руки на груди. И только теперь я поняла, что он попросту издевается. Шутит, так сказать, в своей колдовской манере.

      – Да ну тебя! – фыркнула и развернувшись, скомандовала кошке: – Идем в лес, травки учить.

       Маруся муркнула, фыркнула, подмигнула Волкову! Да, да! Подмигнула! И, проворно спрыгнув с каменного забора, побежала по дороге не в сторону центра Ложечек, а в противоположную, в лесок. Я с самым гордым видом прижала к груди корзинку и пошла следом, прямая, словно натянутая струна. И клянусь, почти физически чувствовала на себе взгляд колдуна и его насмешку.

       Не проникся он моей гордой позой. Ну и пусть!

      Маруся бежала по изрытой колесами дороге, а я спешила за ней. Уже за первым поворотом, едва вошли в лес, расслабленно выдохнула и опустила руку с корзиной.

      – Не спеши так, Марусь! – попросила кошку. Та остановилась, затем обернулась и муркнула, а потом свернула с дороги на узкую тропку, едва различимую в высокой траве. Я, естественно, поспешила за ней.

       Лес здесь был редкий. Но воздух пах так, что голова кругом шла от запаха травы и цветов, потревоженных нашими ногами. А еще пахло хвоей и землей. Ароматы, напрочь отсутствующие в городе, где самым сладким является запах мокрого асфальта после ливня. Именно ливня, а не дождичка. Потому как потоки воды смывают всю грязь и вонь города. Это понимаешь,