Княжья травница – 2. Вереск на камнях. Ульяна Гринь

княгиня?

      – Потом, – отмахнулась я. – Побегу Ратмира поищу. Что там с рекой – надо понять.

      – Побежит она, – буркнула Забава. – Разбегалась она! Ты княгиня, матушка! Разве ж княгини бегают?

      – Ну прости, – рассмеялась я. – Вот обживёмся, отстроимся, запасём еды – и буду ходить павою! А пока надо побегать. И так разоспалась!

      Накинув на плечи плащ с меховой подкладкой, я выскочила на улицу. Река рекой, а мне ещё надо своих больных навестить. Вчера совсем из памяти вылетело! Снаружи наткнулась на Бурана, который тянул за шкирку серого щенка. Собачий ребёнок жалобно поскуливал:

      – Я боюсь, боюсь! Я к мамке хочу!

      – Не боись, сынок! – сквозь сжатые зубы подбадривал его пёс. – Небось не пролежишь подле мамки всю жизнь. Давай, резвее!

      Щенок увидел меня и упёрся всеми четырьмя лапами в камень мостовой, тормозя в пыли и чихая. Буран выпустил его загривок и фыркнул:

      – Здрава будь, Диана. Вот, привёл.

      – Кого? Зачем? – не поняла я.

      – Сынок мой. Тебе охраной будет.

      Он носом подтолкнул щенка ко мне, и тот плюхнулся на толстенькую жопку, подмяв под себя хвост, а потом повалился на спину, подставив розовый круглый животик. Я умилилась:

      – Бозе мой! Какой хороший мальчик! Ах ты моя лапушка!

      Наклонившись, почесала щенка по пузику, и он замахал лапками от удовольствия:

      – Да! Да! Ещё!

      – Он не лапушка! – строго рявкнул Буран. – Он твой защитник!

      – Ну, одно другому не мешает, правда, мой хороший?

      Малыш в экстазе растянул губы, вывалив язык, и заскулил, извиваясь на земле от головы до короткого хвостишки.

      – А как его зовут? – спросила я.

      – Ты хозяйка, ты и называй, – недовольно ответил Буран. Я задумалась, потом весело сказала:

      – Будешь Лютик!

      – Лютик! – возмутился оскорблённый папаша, а я объяснила, поджав губы:

      – От слова «лютый». Ласково – Лютик.

      Буран смерил меня настороженным взглядом, не поверил, встряхнулся и побежал прочь, ворча:

      – Лютик… Цветочек… Во имя всех собачьих богов, назвать охранного пса Лютиком!

      А я усмехнулась, глядя на щенка, спросила:

      – Тебе нравится?

      Он сел, яростно, но почти безуспешно почесал задней лапой висячее ухо и ответил:

      – Нр-равится! А теперь будем играть?

      Играть мы, конечно же, не стали. Лютик не расстроился, а весело побежал вслед за мной, когда я направилась искать князя. Мы прошли по улице до самой стены. Люди хлопотали у домов, как и было свойственно людям: обживаться, чистить, украшать. Скоро они посадят деревца и цветы у входа, застеклят окна, поставят заборчики… Из каждого дома будет пахнуть хлебом и мясом, родятся дети, будут играть перед дверьми…

      – А куда мы идём? – задорно спросил щенок.

      – Обследовать городскую стену.

      – О, может, там есть враги? И я тогда на них нападу, я их всех гр-р-р перекусаю!

      Я усмехнулась. Какой милый ребёнок! Перекусает он… А, вот и поля. И за ними – высокая городская стена. У стены – группа дружинников.