Рябиновая невеста. Ляна Зелинская

Что случилось? – пробормотал он спросонья, усаживаясь на лежанке.

      − Не знаю. Но что-то случилось, − только и ответила Олинн, беря в руки котомку.

      Надо быстрее рассказать стиварду  о странных волках. А без лошади ей до замка идти полдня!

      − Я с тобой, − Бьорн поднялся и попытался пригладить пятернёй всклокоченные волосы.

      − Нет. Я пойду одна. Так быстрее. А вечером вернусь за тобой с лошадьми.

      − И ты не боишься идти одна, пичужка? – спросил Бьорн, внимательно вглядываясь в её лицо. – Я не буду обузой, мне уже лучше. И я… кое-что вспомнил о себе.

      Олинн подумала про вчерашний вой, и мысль идти в замок вместе с Бьорном показалась ей не такой уж глупой.

      − Ладно. Пойдём вместе. Но если будешь отставать – оставлю тебя на болоте, − произнесла она строго, взяла котомку и шагнула за порог.

      Почему-то ей было неловко оттого, что она идёт на эту уступку. И сама не могла понять, что её так сильно смущает в этом. То ли то, что она не дождалась Торвальда, то ли это путешествие вдвоём с Бьорном.

      Когда он вышел из избушки, она подняла толстую палку и протянула ему со словами:

      − Возьми, так будет легче идти.

      Он не возражал. Лишь посмотрел угрюмо из-под насупленных бровей, но палку взял и пошёл следом за ней. Олинн кинула быстрый взгляд на своего спутника и подумала: до чего же ужасно он выглядит! Косматый и небритый, в стоптанных башмаках, да ещё и с этим сучковатым посохом! Ни дать ни взять Яг Морт – лесной человек, которым няньки в замке пугают беспокойных детей.

      − Так что ты вспомнил о себе? – спросила Олинн, когда избушка Тильды скрылась за ольховником. – Может быть, имя? Как тебя зовут на самом деле?

      − Э−э−м… Игвар, − помедлив, ответил Бьорн, и Олинн подумала, что он и сам будто сомневается в этом. – Я  родом из Хагфорса, что на востоке.

      Хагфорс? Это где-то очень далеко, за Перешейком, за болотами, и действительно на востоке… Где-то на берегу моря. Это название Олинн слышала от тех, кто ходил в пролив Арф на драккарах. Значит, он и правда южанин.

      − И как же ты стал монахом, Игвар? – Олинн произнесла его имя вслух.

      Звучит красиво. И даже подходит ему, как ни странно.

      − Я был рабом на корабле у людей с Солёных островов, − ответил Бьорн-Игвар задумчиво.– — Потом пришёл король Гидеон. Тем, кто согласился принять веру в истинного бога, он даровал свободу. Все, конечно, согласились, дураков нет. Изображать веру нетрудно. Если хочешь выжить, то и землю станешь есть. А уж во что ты веришь на самом деле… Потом можно сбежать. Все так думали. Но тех, кто бежал неудачно и дал себя поймать, король повесил. А остальных… Нас согнали в Льёборг и заставили строить крепость: лес рубить, таскать брёвна. Я сбежал, как только подвернулся случай. Но что было дальше – я не помню.

      Рассказ Игвара был похож на правду. Этим объяснялись и старые шрамы на его спине, и следы от кандалов, и торквесс, и хольмгрег, который она сняла с его шеи. Не было ответов только на два вопроса: что за серебряную звезду