Ревизор: возвращение в СССР 7. Серж Винтеркей

дежурства между нами и ходить к нему каждый день. Поговорю сегодня в больнице насчёт Славкиных перспектив, когда ему гипс планируют снимать. Сможет он, интересно, писать сразу? И надо это с расписанием экзаменов согласовать… Если гипс недели на три наложили, может, Славка ещё в экзамены вместе со всеми впишется. В любом случае, устные экзамены ему надо сдавать со всеми. И вряд ли он полностью к ним готов.

      Тимур с Мишкой поддержали меня и устроили спор, кто первый пойдёт к Славке.

      – Ты совмещай посещение друга со своими отработками в больнице, – посоветовал я брату. – Тебе сколько ещё отрабатывать осталось?

      – Кто бы ещё мне это сказал?

      – Ты что, сроки ни с кем не оговаривал? – рассмеялся я. – Ну ты даёшь! А в школе?

      – Сказано было: до конца года, – проворчал Тимур.

      – Какого? Семьдесят пятого? – подколол его Мишка.

      Брат с досадой отмахнулся.

      – Думаю, как каникулы летние начнутся, так и конец года наступит, – решил я. – Но тебе обязательно надо подойти к директору школы и проговорить всё это. Расставить точки над «и».

      – Зачем? – не понял меня брат.

      – Надо закрыть этот вопрос, – настоятельно сказал я. – Чтобы он лично подтвердил, что ты школе больше ничего не должен.

      – Угу… – с сомнением промычал Тимур.

      – Не угу. И в больнице точно также сделай. Ты ведь мысли читать не умеешь. Не знаешь, что директор с главврачом на твой счет думают. А знать это тебе очень важно. Поэтому не откладывай.

      После зарядки зашёл-таки к Ахмаду. Мама очень удивилась, увидев меня на пороге.

      – Начинаем с Аришкой закаливание, – бодро заявил я.

      – Что ты напридумывал! – мама замахала руками. – Она только выздоровела более-менее. В садик ходит. Сейчас застудишь мне ребенка, опять с ней дома сидеть.

      – Мама, мы ведь обо всем уже договорились. Не начинай опять, – состроил я сердитое лицо. – Аришка болеет слишком часто. Ваши закутывания и попытки уберечь ее от любого сквознячка только усугубляют ситуацию. Нельзя это так оставлять, надо принимать меры.

      – Пашка прав, закалка только пользу принесет, – поддержал меня Ахмад. – Тем более май на дворе, тепло уже. Он же не в снег ее кидать собрался! Чего бояться-то?

      – Вам, конечно, нечего. Не вы же лечить будете, – пробурчала мама, но под нашим дружным напором уступила.

      – Приготовь, пожалуйста, большое полотенце, – попросил я маму, – надо будет малую укутать сразу после обливаний.

      Вышел во двор, осмотрелся. Заметил летний душ. Открыл дверцу – отлично, как я и думал, на полу душа стояла подставка, сбитая из деревянных дощечек. Попросив разрешения у Ахмада, приволок ее поближе к дому. Зашел в дом, налил тазик теплой воды для малышки и ведро холодной для себя.

      Мама, недовольно хмурясь, вынесла раздетого ребенка из дома и передала мне. Попробовав воду в тазике и поняв, что она теплая, немного успокоилась.

      – Я думала, ты ее холодной