В 75 Баба Катя девочка опять. Наталья Шевцова

же выяснилось, получила строжайшие инструкции от своего начальства. Согласно этим инструкциям ей полагалось, если понадобится – вернуть пациентку даже с того света.

      «Что ж, – со вздохом думала старая женщина. – Обидно, конечно, если причастность Кордунова к моему отравлению так и не будет доказана и он не понесет наказания за свои преступления. Однако, по крайней мере, я спутаю ему карты. И, кроме того, узнав от Сережи, каким образом меня отравили, София не будет винить себя в том, что я умерла из-за того, что она разбила мне сердце, и оно бедное этого не выдержало».

      Так как пациентка лишь предполагала отравление, но пока ни на что не жаловалась. И так как давление и сердечный ритм Екатерины Алексеевны были в норме, то, дабы перестраховаться, бойкая доктор поставила ей очищающую кровь капельницу. Вслед за чем, дабы не терять понапрасну времени, стала методично «откачивать» из неё кровь на всевозможные виды анализов.

      Получивший же от своей клиентки задание адвокат между тем методично щёлкал по клавишам.

      Глава 5

      То ли потому что время было уже позднее, то ли яд начал брать своё, но постепенно взор Екатерины Алексеевны затуманился, и она погрузилась в полудремотное состояние.

      По крайней мере, именно полудремотным состоянием она объяснила себе то, что может видеть и Сергея Максимовича, и суетящуюся над ней доктора, которая то прослушивала её сердце, то просила зачем-то показать язык, то ощупывала её конечности, интересуясь не чувствует ли она онемения, и… парящую над ней полупрозрачную девицу. Как две капли воды, похожую на неё в молодости. Настолько похожую, что если бы не длинная, ниже пояса коса, какой у самой Екатерины Алексеевны никогда не было, она решила бы, что это она и есть. Да и одета девица была, мягко говоря, странно.

      У Екатерины Алексеевны мелькнула мысль, что, возможно, ей стоило бы сообщить доктору о появившихся у неё симптомах, однако она её тут же отбросила. Пока она не подпишет завещание, она не имеет права сказать или сделать хоть что-нибудь, что может поставить под сомнение её абсолютное здравомыслие.

      Девица между тем перестала над ней парить и примостилась на сидении рядом с Сергеем Максимовичем.

      – Что за странный сон… – задумчиво пробормотала она. – Сначала со мной заговорил мой Пушистик, потом… Нет, не хочу даже думать об этом, – отмахнулась она. – И теперь вот это? Странный сон… Очень странный сон…

      – Действительно странный сон, – мысленно согласилась с ней Екатерина Алексеевна.

      – О-оо! – обрадовалась девушка. – Так вы меня слышите? Это очень хорошо!

      – И что в этом хорошего? – настороженно уточнила Екатерина Алексеевна. Уж она-то в том, чтобы разговаривать с привидевшейся ей полупрозрачной девицей не видела ничего хорошего.

      – Ну я просто подумала, что раз вы меня слышите и я вас слышу, то вы объясните мне, что произошло? Или хотя бы, где я? – улыбнулась девица.

      – То есть, ты знаешь, кто ты? – удивилась Екатерина Алексеевна.

      – Конечно, знаю! – в свою очередь удивилась