Вопросы и ответы. Сборник стихов. Станислав Пилипенко

идет, но думы в старом

      найти пытаются оплот.

      Ты все живешь былым кошмаром,

      тебе ж судьба «тузы сдаёт»…

      Пили, ели…

      Пили, ели, похвалялись,

      здравицы толкали всласть.

      Все в чужое наряжались,

      и чужому поклонясь,

      на свое и не смотрели -

      серо, буднично оно.

      Бриллианты ж проглядели,

      словно вместо глаз бельмо.

      Ведь свое отнюдь не дурно,

      ну не хуже, видит Бог.

      Вроде с виду  не гламурно,

      только в этом то и «сок».

      Часто то, что с виду дивно,

      Пустотой внутри разит,

      вредностью своей противно

      и забвенью подлежит…

      И свет…

      И свет не сразу пробивает тьму,

      смотри восход как землю освещает:

      на небе рассветило туч кайму,

      а лес еще в потёмках пребывает.

      Вот так и ты, борясь с кромешной мглой,

      точи ее – и камень станет пылью.

      Коль воля есть, то даже со «скалой»

      расправится тебе вполне посильно.

      Но не всегда охота воевать,

      порою мы уходим от атаки.

      Не каждый может «в полный рост восстать»,

      в костре борьбы готов сгореть не всякий…

      О некоторых

      Тенеты разума невежеством полны,

      в химере помыслов лишь тяга к благодати.

      Причем чтоб даром, чтобы вовсе без цены,

      чтоб без труда жить как у бога на зарплате…

      Ветер гневается в море…

      Ветер гневается в море,

      гонит тучи к берегам,

      катит волны вдоль простора,

      угрожает кораблям.

      Рядом, в маленьком проливе,

      ботик вьется между скал.

      Неумелый, несчастливый,

      он с судьбой не совладал.

      Стал он поперек к приливу

      и о камни, дном своим,

      бьет, когда поток бурливый,

      силой страшною маним,

      в море мчит, бросая пену,

      щепки в море унося.

      С каждым разом, непременно,

      что-то с палубы снеся.

      И с водой метались бочки,

      вёсла и обломки мачт.

      Страшный треск стоит от всклочки.

      А на палубе – раздрач:

      Матросня, в мешковых робах,

      кто за что схватясь дрожит.

      Капитан уж слишком робок,

      слишком жизнью дорожит…

      Потому и минимален,

      шанс спастись у моряков.

      Все в ловушке оказались,

      у своих же берегов.

      Чума

      Если господь даровал некоторым большую силу, чем другим, то для того ли,чтобы они похвалялись собственной выносливостью…

      Д. Дефо «Дневник чумного года»

      1

      Чума идет… вновь город в запустеньи,

      кто мог, хотел, давно уж убежал.

      Священники иные, тоже  ж бренны,

      тот