Вот так мы теперь живем. Энтони Троллоп

что-нибудь из этого выйдет? – проговорил Пол Монтегю, обращаясь к мисс Карбери.

      Они вернулись в гостиную и наблюдали заигрывания баронета.

      – Вы про Феликса и мисс Мельмотт? Мне гадко о таком думать, мистер Монтегю.

      – Для него это было бы большой удачей.

      – Жениться на дочери вульгарных людей только потому, что она богата? Он не может любить ее по-настоящему – из-за денег.

      – Но деньги ему так нужны! На мой взгляд, у Феликса нет иного способа занять место в жизни, кроме как жениться на деньгах!

      – Какие ужасные слова вы говорите.

      – Но разве это не правда? Он себя разорил.

      – Ох, мистер Монтегю.

      – И разорит вас и вашу мать.

      – Я о себе не думаю.

      – Зато думают другие. – Произнося эти слова, он не смотрел на собеседницу, но говорил сквозь зубы, как будто злится и на нее, и на себя.

      – Я не ждала, что вы будете так жестоко говорить о Феликсе.

      – Я не говорю о нем жестоко, мисс Карбери. Я не сказал, что он сам виноват. Он из тех, кто рожден тратить, а поскольку у этой девицы много денег, пожалуй, для него будет благом на ней жениться. Будь у Феликса двадцать тысяч годовых, все бы считали его лучшим малым на свете.

      Впрочем, тут мистер Пол Монтегю показал, что плохо разбирается в людях. Будь сэр Феликс богат или беден, общество, при всей своей испорченности, никогда не назвало бы его славным малым.

      Леди Карбери уже полчаса сидела в одиночестве под мраморным бюстом, когда с радостью увидела идущего к ней мистера Фердинанда Альфа.

      – Вы здесь? – спросила она.

      – Почему нет? Мельмотт и я – оба искатели счастья.

      – Я бы думала, что для вас здесь мало занятного.

      – Здесь есть вы, а кроме того, герцогини с дочерями без счета. Ждут принца Георга!

      – Правда?

      – И здесь уже Легг Уилсон из министерства по делам Индии. Я говорил с ним в какой-то усыпанной самоцветами куще по пути сюда, меньше пяти минут назад. Бал вполне удался. Вы не думаете, что все это очень мило, леди Карбери?

      – Я не знаю, шутите вы или говорите всерьез.

      – Я никогда не шучу. Я говорю, что тут очень мило. Эти люди тратят тысячи тысяч, чтобы угодить вам, мне и другим, а взамен хотят лишь немного одобрения.

      – Намерены ли вы их одобрить?

      – Я их одобряю.

      – Ах, но одобрение «Вечерней кафедры»! Намерены ли вы одобрить их печатно?

      – Не в наших правилах публиковать список гостей и расписывать дамские наряды. Возможно, для нашего гостеприимного хозяина лучше, чтобы газеты обходили его молчанием.

      – И вы будете очень суровы ко мне, мистер Альф? – спросила дама после недолгого молчания.

      – Мы ни к кому не бываем суровы, леди Карбери. А вот и принц. Они все-таки его заманили. И что они будут с ним делать? О, заставят танцевать с наследницей. Бедная наследница!

      – Бедный принц! – воскликнула леди Карбери.

      – Ничего подобного. Она довольно милая девушка, и его ничто не стеснит. Но как ей, бедняжке, говорить с особой королевской крови?

      Мари и впрямь