Вот так мы теперь живем. Энтони Троллоп

глазами. Был дом. Была мебель. Были кареты, лошади, пудреные ливрейные лакеи и ненапудренные слуги в черном. Были драгоценности, подарки и все те приятные вещи, которые можно купить за деньги. Было два званых обеда каждый день – один в два пополудни, называвшийся ланчем, и второй в восемь. Торговцы узнали довольно, чтобы отбросить всякие опасения, и в Сити Мельмотта оценивали очень высоко, даже если репутация его не стоила ломаного гроша.

      К десяти часам большой дом на южной стороне Гровенор-сквер сиял огнями. Широкую веранду превратили в подогреваемый зимний сад и наполнили сказочно дорогими тропическими растениями. От двери соорудили крытый переход к мостовой и, боюсь, подкупили полисменов, чтобы те отправляли прохожих в обход. Дом был украшен так, что, войдя, вы не понимали, где очутились. Вестибюль стал раем, лестница – волшебной страной, коридоры – папоротниковыми гротами. Внутренние стены снесли и соорудили арки. Дорожки за домом огородили, накрыли крышей и застелили коврами. Бал проходил на первом и втором этажах, а сам дом казался бесконечным. «Это, верно, обошлось в шестьдесят тысяч фунтов», – заметила маркиза Олд-Рики своей старой приятельнице графине Мид-Лотиан. Маркиза приехала, несмотря на историю с неудачным сватовством сына, когда услышала, что будет герцогиня Стивенэйдж. «Никогда еще деньги не швыряли на ветер так скверно», – сказала графиня. «Говорят, они так же скверно приобретены», – ответила маркиза. Затем обе старые аристократки, одна за другой, наговорили льстивых слов богемской еврейке, которая встречала гостей в волшебной стране, полуживая от усталости и в полуобмороке от величия происходящего.

      Три салона на первом этаже были приготовлены для танцев, и здесь находилась Мари. Впрочем, заботу о танцах взяла на себя герцогиня. Она поручила своему племяннику Майлзу Грендоллу (тому самому, что теперь посещал Сити) дать указания оркестру и вообще не стоять без дела. Грендоллы – а точнее, семейство лорда Альфреда – вообще за последнее время очень сблизились с Мельмоттами к взаимной пользе и удовольствию. У лорда Альфреда, как все знали, не было за душой ни шиллинга, зато были брат-герцог и сестра-герцогиня. Последние тридцать лет они только и делали, что тревожились из-за бедного Альфреда, который неудачно женился на девице без единого шиллинга за душой, издержал свое небольшое имение, родил трех сыновей и трех дочерей и уже очень давно жил на неохотные даяния благородных родственников. Мельмотт мог содержать все семейство, ничуть не тяготясь расходами, – так отчего ему этого не делать? Поначалу была мысль, что Майлз посватается к наследнице, но от этой затеи отказались. У Майлза нет ни титула, ни собственного положения – уж пусть лучше благодатные воды орошают все семейство Грендоллов понемногу. И Майлз отправился в Сити.

      Бал открылся кадрилью, которую лорд Бантингфорд, старший сын герцогини, танцевал с Мари. Были заключены различные соглашения, и это входило в их число. Мы можем даже сказать, что это было частью