Осуждение Паганини. Анатолий Виноградов

с деньгами, то попроси его купить тебе скрипку лучше у графа Козио. Этот чудак собрал коллекцию, целых шестьсот скрипок. Синьор Паоло всегда направляет людей к нему, если кто-нибудь, как этот сумасшедший лорд, начинает надоедать ему. Сам синьор Паоло ненавидит скрипку.

      Мальчика не удовлетворили эти сведения.

      И вот однажды синьор Паоло Страдивари был сильно испуган, видя, что к нему в окно с дерева спрыгнул похожий на обезьяну черноволосый чертенок.

      – Синьор, во имя бога, простите! – крикнул мальчик. – Уже три часа я стучу, и никто не отпирает ваших ворот.

      Синьор Паоло, прихрамывая, подбежал к окну и схватил трость, намереваясь ударить мальчика, которого он принял за вора. Но маленький Паганини стал на колени.

      – Умоляю, синьор, не бейте меня! Меня достаточно бьет отец, не бейте меня! Я хотел только узнать у вас, как делают скрипки господа Страдивари…

      Синьор Паоло нахмурился.

      – Откуда ты, безумная обезьянка, и кто тебе рассказал небылицу о скрипках? Мои предки были сенаторы, они носили красные плащи и красные шапки, Мне никакого дела нет до сплетен, которые сочиняют о нашем славном роде… Постой… – И тут синьор Страдивари схватил мальчика за шиворот. – Ты просто вор! Ты в сотый раз повторил мне вопросы, на которых помешались теперь англичане. Когда я был молод, ни один дурак не интересовался скрипичным старьем и хламом. А теперь мне прохода не дают эти английские сумасброды. Кто тебя подослал? – спросил он грубо.

      – Никто, синьор! Никто меня не подсылал, я сам пришел, по собственной воле. Я играю на скрипке, которая…

      – В этом городе воздух становится отравленным! – воскликнул синьор Паоло. – Это какое-то безумие! Весь город наполнен сплетнями о скрипках Страдивари. Что же, выходит, я потомок ремесленников? – Потом он смягчился. – Ну, а кто ты? – спросил он, обращаясь к мальчику. – Сколько тебе лет? Ты лжешь, что ты играешь на скрипке в твоем возрасте!

      – Я из Генуи, – ответил мальчик. – Я сын синьора Антонио Паганини. Отец учил меня играть на скрипке, я люблю скрипку, хотя отец делает все, чтобы я ее разлюбил.

      – А я думал, что ты воришка, – сказал синьор Паоло. – Я живу в Кремоне и записываю события. Страшные вещи надвигаются на нашу Италию… – Старик говорил иногда как будто сам с собой. – За год произошло столько вещей в мире, сколько не было за сто лет перед этим. Так ты думал, что никого нет дома, – снова обратился он к мальчику, – и хотел украсть что-нибудь?

      Он снова поднял трость и снова ее опустил. Тут мальчик заметил, что синьор Паоло – совсем дряхлый старик. Моментами у старого Страдивари отваливалась челюсть. Какие-то странные знаки отличия, плохо прикрепленные к камзолу, болтались на его высохшей груди…

      – По всей Европе идет какое-то сумасшествие! То свергают королей, то вдруг начинают скрипичное старье ценить дороже нынешних хороших скрипок. Это еще надо доказать, что старые скрипки лучше новых… Надо доказать, что новая политика лучше старой, – добавил он. Старческое лицо вдруг исказила свирепая гримаса. – Еще