Нулевой. Начало. Алекс Бредвик

с гвоздями и кинулся на меня, пнув при этом девушку, из-за чего она упала на землю. Насмерть. Чёртова случайность, ибо она нарвалась глазом на какой-то штырь, который пробил ей череп насквозь. Ну хоть не мучается…

      Тот мужик уже меньше чем через секунду был возле меня, заносил своё оружие за спину, чтобы ударить меня, но я перехватил его руку в районе запястья, тут же вывернул и сломал. В следующий миг я его повалил на землю и выкрутил ещё раз руку, сломав её в другом месте, а потом ещё добавил тем, что сломал локоть. Но и этого мне оказалось мало. Я развернул урода на спину, а тот стонал, заливался соплями, слезами и слюнями, что-то умолял, кричал, просил не бить его. Но я не слушал. Таких моральных уродов, даже если им не повезло оказаться в такой тюрьме, как эта, надо уничтожать ещё в зародыше.

      Удар. Сломался нос, мужик заверещал ещё сильнее. Ещё удар. Ещё сильнее травма носа, крик перешёл на визг. Удар в кадык, тварь начала задыхаться, пыталась брыкаться, но не вышло. Удар в подбородок, ещё один, а потом третий. Челюсть отъехала, но зашкаливающие эмоции и гормоны не дали ему сдохнуть. И я продолжал. Следующим ударом подбил ему глаз. Потом ещё один туда же, но только со слегка выдвинутым средним пальцем. Глаз не выдержал. Зрелище ужасное, меня тянуло очистить свой желудок, но было не чем. И я просто продолжал бить, пока меня не огрели дубинкой по голове.

      На пару мгновений я потерялся. Потом следующий удар заставил меня ещё на пару мгновений выпасть из реальности. В себя я пришёл уже лежащим на полу, буквально целующим его. Во рту был привкус металла. Хорошо меня приложили. Машинально проверил все зубы. На месте. Хотя удар точно пришёлся в них. Значит, встали так, как надо. Спасибо регенерации.

      Поднявшись на ноги, быстро осмотрелся. Дралось буквально три группы людей. В одной была куча-мала из пятерых мужчин и женщин. Последние, кстати, в ней объединились и старались вдвоем кидаться на одного. Потом ещё две группы один на один. Хотелось вмешаться, но голова пока шла ходуном, существовала словно отдельно от тела.

      Когда я окончательно пришёл в себя, ко мне уже нёсся мужик с шестопёром. Средневековым, чтоб его, оружием! Он уже замахивался, был левшой. Мне же это было только плюсом. Нырнув в сторону левой руки, я тут же сократил радиус поражения, тут же ушёл из опасной зоны удара. В следующий миг ударил в кадык, слегка, но этого хватило, чтобы противник закашлялся. А потом просто вырвал оружие и с поворотом на триста шестьдесят вокруг своей оси врезал его же шестопёр ему же в морду. Он в ней и застрял.

      На ногах оставались ещё те две девахи и два мужика, которые тоже решили против них объединиться. Две представительницы слабой половины этой битвы были словно фурии, они не жалели своих сил, пытались атаковать и сильно, и часто. За что и поплатилась одна из них. Мужик смог поймать её за руку, а потом эту руку второй сломал сильным ударом какого-то ребристого оружия. Система его не распознавала, только отметило, что древнее.

      В этот же миг вторая смогла нанести несколько колющих ударов этому мужику,