Мари Лансель. Дилогия. Анна Бондарева

переговорить по неотложному делу…

      На мгновение к Пьеру вернулось чувство дневной тревоги; ему вдруг показалось, что Эвелин в курсе его проблем на съёмочной площадке; молниеносно, он принял импульсивное решение во всём исповедоваться кузине и тем самым получить союзника в непростом деле.

      – Дорогая моя, как ты? Всё хорошеешь, ты сменила причёску? Собираешь поехать со мной на Ибису, ты давно обещаешь, там и клиенты богатые есть для твоей галереи…

      Эвелин пристально рассматривала своё отражение в старинном зеркале, которое висело над её рабочим столом. Выдержав паузу, и поправив макияж на губах, она взглянула с осуждением на брата.

      – Ты знаешь, есть в тебе что-то, что заставляет меня раздражаться, кто эти длинноногие выскочки, которых ты сюда привёл? Не спорю, одна, что повыше ростом, довольно симпатичная… Пьер!! Когда же ты возьмёшься за ум!

      – Не переживай, пожалуйста, они просто фигурантки с картины, над которой я сейчас работаю! Я обещал этим провинциальным красоткам показать Лондон. Съёмки идут полным ходом, и ты приходи, и сама во всём убедишься…

      Пьер, встав на четвереньки, принялся дурачиться перед Эвелин, изображая орангутанга.

      – Помнишь, как мы играли в нормандском поместье, как же нам было хорошо! Вот бы вернуться в то время, а поехали туда вместе на следующие выходные?

      Продюсер принялся поглаживать упругие икры Эвелин, обтянутые кружевными чулками.

      – Боже, как же ты была хороша…

      Эвелин немедленно пришла в возмущение.

      – Была?! А сейчас? По-твоему, я уже совсем стара?!

      – Нет, нет, что ты, дорогая, ты – лучше всех! Ну как же может незрелая девчонка сравниться с тобой! Ты – мой алмаз! Ты, как хорошее вино, – с годами всё лучше, всё слаще!

      Эвелин, не поверив его словам, оттолкнула жеманного Пьера, чтобы вновь приблизиться к зеркалу и распустить волосы, уложенные в элегантный шиньон.

      – А ты знаешь, я выхожу замуж!! Давно собиралась тебе об этом сказать.…Уже совсем скоро!

      Пьер опешил, и немедленно встал с колен, а после лукаво улыбнулся, и вновь принял крайне серьёзное выражение лица.

      – Этого не может быть, дорогая? Правда? Кто же? Когда? Послушай, Эвелин, мне нужно с тобой серьёзно поговорить…

      – Давай же, братец, меня ждут клиенты в галерее, что же опять ты натворил?

      – Это не я, это – ОНА!! Мари! Она исчезла, и её нет нигде, я не знаю, что мне делать, Эвелин! Это-конец!!

      Пьер достал фотографию Мари Лансел из внутреннего кармана клубного пиджака с золочеными пуговицами и протянул Эвелин.

      – Вот, это Мари Лансель! В квартире кроме кота никого не оказалось; у неё нет бой-френда, родителей – тоже нет! Я не знаю, что я скажу Харри!!

      Эвелин смотрела на фотографию актрисы со средоточием, а после положила её в папку с документами на рабочем столе.

      – Кто такой Харри? Банкир? Хорошо! Кажется, я всё поняла!

      Пьер криво ухмыльнулся, и принялся целовать