Право первой ночи. Право сильнейшего. Диана Хант

Дракона и его нааоИлит крепче не только пространства, но и времени…

      Ответа девушки он не услышал. Прочитал по губам. Заявил о Праве Первой Ночи и забрал Милабелль Паскови с собой.

      О том, кого он отдал Аразону – понял в тысяче километров от дворца.

      Надо же было кому-то перебить тварей Запределья, что просочились сквозь ослабшие Лучезарные Персты…

      Если нааоИлит привяжет к себе другой, Дракон испытает на себе все муки Запределья!

      Муки Риардона Хатара, рухнувшего со своего грифона на отмели у дальнего острова, трудно описать… Нет таких слов и нет таких мук в мире живых. Для столь сильной и длительной агонии не годится ни одно человеческое тело… Но Риардон человеком не был. Он был Владыкой, Кровью Драконов и потому возможности его сильно отличались от человеческих. В ту ночь Риардон будто заново осознал, что быть Владыкой – не благословение Прядильщиц, а их проклятье! С него живьём сдирали кожу, ломали все кости сразу, дробили зубы, тянули жилы… И длилось это вечность.

      Наутро пытка прекратилась.

      Но не утихла агония.

      Владыка Света, Страж Мира, Хранитель Белого Дракона Зари, Лорд Островов Белой Кости, Риардон Хатар-Небесный Всадник понял, кого отдал Аразону.

      Свою истинную.

      Свою единственную.

      Свою нааоИлит.

      Он смог держаться с ней достойно сегодня.

      Слишком сильной была ещё память о боли от её привязки к демону. Да и не прошла треклятая боль толком! Хорошо, что за его не всегда уместными попытками пошутить девчонка не заметила, как он вымотан…

      Да… Он держался с достоинством. Так, как и положено правителю. Но что будет потом? Когда боль уйдёт окончательно, а ведь и она не помеха рядом с этой девочкой…

      Такой живой, такой настоящей, непосредственной…

      Она совершенно непохожа на этих чванливых кукол, изнеженных лилай первой руки…

      Драконье семя!

      Её не сломил его приказ, не сломила ночь с Верховным Демоном! Она, бесправная, беспомощная, продолжала сопротивляться и язвить с такой отвагой, которая сделала бы честь любому воину!

      Смеялась, глядя ему в лицо…

      Так ему, болвану, и надо!

      Его нааоИлит, его истинная привязана к инкубу!!

      Проклятье Прядильщиц!!!

      Если прежде у неё не было ни единого шанса не откликнуться на Зов Дракона, теперь… Она попросту не слышала его.

      Если Дракон предаст свою НааоИлит, она больше не услышит, не увидит, не почувствует своего истинного.

      Пусть он будет даже стоять перед ней на коленях.

      Дракон не доЗовётся свою нааоИлит, пока она не даст на то своё согласие, пока сама не сделает шага ему навстречу.

      Шархи!

      Теперь он даже коснуться её не может!

      А касаться хотелось. Кожа её цвета топлёного молока была нежнее шёлка. Провести пальцем по полным губам… Узнать, каковы они наощупь. На вкус…

      Риардона внезапно захлестнуло осознанием, что губ этих касался Аразон.

      Мог ли он подумать, что падёт так низко?

      Желать