Его Искушение. Анна Гур

поцелуй…

      Это что-то невероятное. Меня клеймят. Выжигаю память обо всех моих предыдущих поцелуях.  Я задыхаюсь.

      Сердце отдает гулом в ушах. И сейчас не держи меня Кровавый, я бы рухнула на пол. Голова кружится. Воздух в легких заканчивается и под прикрытыми веками бьют праздничные салюты.

      Его шершавые пальцы сбрасывают тонкие бретельки платья с моих плеч, накрывают грудь, сдавливают.

      То, что происходит, вызывает протест. Впервые моя чувственность откликается на жестокие ласки, на поцелуй, после которого на губах останутся следы…

      Собираюсь с силами и отталкиваю бизнесмена, и чудо, но он поддается.

      Чуть отстраняет лицо, все еще находясь нестерпимо близко.

      Мне так страшно становится, что дышать перестаю. Вот в эту самую секунду Иван пугает по-настоящему.

      У меня по мышцам от него дрожь пробегает, приходится плотно сжать колени, чтобы заглушить отклик своего тела.

      Возбудил. С полуоборота.

      – В какие игры ты играешь, кукла?

      В голосе хрипотца. А в глазах выстреливает ярость. Непоколебимая уверенность в том, что перед ним опытная игрушка, набивающая себе цену.

      Жалость этому мужчине неведома. Даже сейчас он безразличен ко мне, я его, скорее, интересую как объект, пригодный для удовлетворения собственной похоти.

      От него кровь в жилах вскипает, а потом стынет.

      Он не сжалится. Не отпустит, пока не возьмет свое.

      Паника бьет наотмашь, и я скриплю зубами, сжимаю челюсти, чтобы не дать себе скатиться в истерику или не поддаться этому искушению.

      Странным образом меня тянет к Кровавому.  И это сумасшествие обоюдное.

      Мне от него не спастись и помощи ждать неоткуда.

      Слишком в нем ярко горит желание. Инстинкты оголены. Не достучаться.

      Да и сама я на ниточке самоконтроля, увеличит натиск и разорвет в клочья.

      Вглядываюсь в его лицо, понимаю, что единственное, что могу – это усыпить бдительность хищника.

      Тянется ко мне, опять накрывает мои губы, а я шепчу в его рот:

      – По-с-стой…

      Проговариваю хрипло.

      Смотрит не мигая. Только руки сжимаются сильнее на моей талии, давая понять, что не отпустит.

      – Мне нужно в туалет…

      Прищуривается. Не нравится.

      – Мне правда очень-очень нужно… На секундочку буквально… Я переборщила с выпивкой…

      Черта с два переборщила! Но мне нужна отсрочка!

      – Проблемная ты, Аврора. Я не привык к такому.

      Ага. Ты бы удивился, узнай, насколько я не привычна к подобному!

      Приглядываюсь. Хочу понять, могу ли выдать Кацу, что здесь случайно, но…

      Отпускает меня и отходит, начинает демонстративно расстёгивать пуговицы на белоснежной рубашке, снимает запонки и бросает их на маленький кофейный столик, на котором стоит тяжелый старинный поднос с хрустальным графином и рюмками.

      Хочу решится все же на откровение и мольбу о помиловании, как слышу раздраженное:

      – Только быстро. Я не намерен терять время понапрасну. Готовься отработать ночь на полную.

      Тон,