Я случайно, господин инквизитор! или Охота на Тени. Леси Филеберт

жертв, пока мы будем вести расследование. А для этого надо как-то вычленить взаимосвязь, понять закономерность, не может ее не быть. Итак, что мы имеем. Двадцать жертв, двадцать инквизиторов погибли за прошедшие три месяца. Мы не нашли, что их может связывать, но я прошу каждого из вас сейчас внимательно проглядеть анкеты погибших, – Морис раздал нам по несколько листов с анкетами. – Посмотрите их сейчас и гляньте потом на досуге. Может, кто-то из вас заметит что-то, чего не смог понять ни я, ни остальные инквизиторы?

      Что ж, хорошо, даже в архив ломиться не пришлось, куратор и так напрямую дал нам всю информацию.

      Какое-то время в аудитории царила тишина, нарушаемая только шебуршанием анкет. Морис, скрестив руки на груди, терпеливо ждал, пока мы всё прочтем.

      – С положением в Штабе это точно не связано, – негромко произнесла Ханна, листая анкеты.

      – Абсолютно, – кивнул Морис. – Гибли как служащие высокого ранга, так и новобранцы. С уровнем магии, с магической Искрой тоже ничего не сопоставить.

      – А какие-нибудь родственные связи? – спросил Роджер. – Есть у кого-нибудь из родственников особое положение в обществе?

      – Есть, конечно, но только у трети жертв. Мы проверили всех родственников, но какой-то прям отличительной особенности не увидели. У большинства жертв – самые обычные родители, не состоящие в каких-нибудь верховных советах, и прочее.

      – Возраст тоже не имеет значения, – задумчиво произнес Роджер, ведя пальцем по строчке возраста в анкетах. – Но, кстати… А ведь все погибшие – мужчины?

      – Вряд ли это какой-то выдающийся критерий, Роджер, – вмешалась Ханна, качая головой. – В Генеральном Штабе в принципе мужчин – подавляющее количество. Женщин здесь мало, и в процентном соотношении такое количество жертв – это просто капля в море представителей мужского пола.

      – Мы тоже так подумали, – кивнул Морис. – Во всяком случае, никаких привязок к полу тоже не нашли.

      Ребята еще что-то спрашивали, уточняли различные подробности, а я молча буравила взглядом одну и ту же строчку на всех анкетах.

      – А почему никто не обратил внимания на даты рождения жертв? – спросила я.

      Морис повернулся ко мне, скептично подняв одну бровь.

      – И что же в них особенного, мисс Габруа? Даты разные, года разные, месяцы разные. За что тут цепляться?

      – За лунный цикл, – пожала я плечами. – Все двадцать жертв родились за день до новолуния. Не знаю, когда родился господин Сивронский, – его анкеты тут нет – но, полагаю, что если свериться с лунным календарем, то тут тоже всё совпадет.

      Морис нахмурился и быстро пролистал все анкеты.

      – Хм, ну допустим. Надо свериться с календарем и всех перепроверить. И что в этом такого?

      – Ну как же? Люди, рожденные за день до новолуния, впитали в себя максимальное количество энергетики зарождающейся луны.

      – Какое это может иметь значение для мага?

      – Для мага – в общем-то, никакого. А вот для его Тени – очень даже. Это наполняет Тени особой энергетикой, особой