Я тебя приручу, Майор. Мария Абдулова

несколько холодных капель в лицо.

      – Думаю, что слово "дружба" отлично для этого подходит.

      – Екатерина, вы издеваетесь надо мной? Какая дружба?! Вы же уже взрослая девушка! Чем вам могут быть интересны два подростка в качестве друзей?!

      – Василиса с Колей – умные, сообразительные, весёлые, добрые, любознательные и прекрасно воспитанные молодые люди, с которыми у меня много общего.

      – Например? – Соловьёва подозрительно прищурилась. – Вы тоже катаетесь на доске и мечтаете о карьере программиста, когда вырастите?

      – На доске катаюсь, да, – кивнула девушка. – Мы так с Васей, кстати, и познакомились, а насчёт карьеры программиста – увы. Моя будущая профессиональная стезя – это юриспруденция.

      – Боже, вам самой-то сколько лет?

      – Двадцать два года.

      Елена Михайловна тяжело вздохнула и покачала головой, а Трофимова огляделась. Тучи на головой расходиться не собирались, поэтому она вновь попытала удачу пригласить новую знакомую к себе домой.

      – Может, мы всё-таки поднимемся домой? Там тепло и сухо.

      – Екатерина, я, правда, не понимаю, – будто и не расслышала её женщина. – Да, у вас не такая уж и большая разница, но всё же она есть, и остаётся только одна причина, по которой вы "дружите" с моими внуками.

      – Если вы снова намекаете на то, что я использую их, чтобы подобраться к Саше, то сразу скажу – мир на одном вашем сыне не сошёлся. Мы прекратили общение уже больше месяца назад и возобновлять его я не горю желанием.

      Соловьёва нахмурилась и сразу стало ясно в кого Синеглазый пошёл мимикой лица.

      – Тогда я тем более ничего не понимаю!

      – Мы можем обсудить все волнующие вас вопросы у меня.

      На этот раз Елена Михайловна согласилась, но всё равно продолжила смотреть на неё с настороженностью, в чём девушка её ничуть не винила.

      Оказавшись дома, Трофимова первым делом звонко чихнула.

      – Ой, простите, пожалуйста, – шмыгнула носом она. – Проходите прямо, в гостиную, а я сейчас переоденусь и вернусь.

      Катя, быстро сменив свою одежду на сухую футболку и домашние брюки, вернулась к Елене Михайловне, которая была уже на удивление не так воинственно настроена как несколько минут назад.

      – Чай? Кофе?

      – Нет, спасибо, – отказалась женщина.

      – А я, пожалуй, выпью что-нибудь горяченького.

      По пути от гостиной до кухни она вновь чихнула, да ещё и не один раз, а возвращаясь обратно едва не пролила на себя только-только сделанный чай с лимоном.

      – Будьте здоровы, Катя.

      – Спасибо, Елена Михайловна, – благодарно кивнула девушка, чувствуя, как в носу опять защипало.

      Прикрыв рот ладонью, Катя отвернулась, чтобы сделать очередное "апчхи!", но не успела, потому что услышала виноватое:

      – Не нужно мне было держать вас под дождём. Простите, не хотела, чтобы вы заболели.

      – Не извиняйтесь, Елена Михайловна. Я не заболела. Просто таким образом мой организм реагирует на то, что ноги замёрзли, – Трофимова