Маршал хочет сена. Иван Карасёв

всё равно негде). Сергей приезжал, но всякий раз посмеивался:

      – Папа, – похоронив отца с матерью, Сергей стал вслед за Галей так звать тестя, – я, конечно, понимаю, что лучше невельской картошки может быть только самогон, сделанный из неё, но можно я тебя в следующем году ананасами с киви кормить буду, это мне выйдет немного дешевле!

      – Серёжа, ну, как же, не бросать ведь, да и что мне эта киви с ананасой, картошечку я сам поджарю, а уж Галчонок из неё и вовсе царское блюдо сделает.

      Ильича в молодости много носило по стране, поэтому в его речи местный говор почти не слышался, но произносить некоторые слова на свой манер он любил.

      – Папа, я буду покупать тебе только молодую картошку, она теперь у нас круглый год продаётся, ты будешь ею завтракать, обедать, ужинать, заедать чай и то, что покрепче тоже! А ещё её можно в хлеб добавлять, говорят, очень полезно! Продают же зерновой хлеб, почему бы не картофельный?

      – Сержик, ну давай в этом году возьмём, всё равно приехали, а в следующем папа только чуть-чуть посадит. Да, папочка? – Галя всегда находила выход из трудных положений. Тем более, что и без картошки всё равно нужно много чего везти, а место оставалось.

      Ильич нехотя соглашался, да и как он мог не уступить дочке, которую всю жизнь называл ласково «Галчонок» или даже «ребёнок», хотя у «ребёнка» по имени Галина Михайловна уже собственный внук завёлся.

      Ильич вскоре и сам привык к отсутствию огорода, оказывается, без него вполне можно жить. Да и здоровье не давало забыть о возрасте, с годами стало труднее ходить, пошли проблемы со зрением. Дальше белого «газона»-автолавки, извещавшего о своём приезде каждую среду длинным бибиканьем, Ильич уже не передвигался, зато из Невеля по субботам ему привозил продукты на видавшей виды «Ниве» бывший Галин одноклассник, Коля. Когда-то давно очень красивая девочка Галя стала его первой любовью и, несмотря на прошедшие с тех пор десятилетия, Николай, обзаведшийся в положенный срок собственной семьёй, был безотказен и выполнял любую её просьбу. Она, конечно, не злоупотребляла этим, но кто ещё поможет Ильичу починить забор, срубить засохшее дерево и раз в неделю приедет из города с колбасой, консервами, сахаром для самогона и хлебом? Галя с Серёжей зависели от отпуска, и его хотелось использовать не только для выезда в деревню. Поэтому Коля был незаменим. Он, уже сам сделавшись дедушкой, по первому Галиному зову бросал семью, оставлял свои два магазинчика и нёсся на помощь Ильичу. Такие вот чудеса творит с людьми любовь. Особенно, если она первая.

      Но и без Коли Ильич был готов достойно встретить трудности. Он сам прибирался в доме, готовил, мыл посуду, топил печь, а в наших краях иногда приходится это делать даже в июле, мастерил по мелочам, пока позволяли глаза. Кабы не ноги и зрение его деятельная натура нашла бы себе разнообразные занятия. Он бы сам и крышу сарая перебрал, и свой старый «Запорожец» без регистрационного номера, пылившийся в металлическом гараже.