Дотянуться до солнца. Анна Никки

но она отвела глаза.

      «Значит ли это, что на бабулю я рассчитывать не могу?»

      Ольга Кирилловна собрала все осколки и выбросила в ведро. Он сел на диван, пытаясь собраться с мыслями и подойти к произошедшему с логической точки зрения.

      Вымыв руки, бабуля, наконец, повернулась к нему и спросила:

      – Хочешь чаю?

      Максим улыбнулся:

      – Спрашиваешь?

      Пока она готовила чай, он внимательно за ней наблюдал. Напряжение ушло, но бабуля все еще избегала его взгляда.

      – Максим?

      Парень очнулся от невеселых мыслей:

      – Да?

      – Хочешь что-то спросить? Я расскажу.

      Теперь, когда, наконец, их взгляды встретились, он отчетливо видел в ее глазах страх. И пусть внешне его бабуля оставалась спокойной и говорила с улыбкой, но интонация ее голоса…

      Она не хотела, чтобы он спрашивал. Не хотела.

      Максим улыбнулся в ответ и протянул ей свою руку:

      – Нет, не хочу.

      В ее голосе звучали нотки неуверенности:

      – Почему?

      Парень сжал ее пальцы в своей ладони и тихо произнес:

      – Потому что это прошлое, которого больше нет. И если тебе трудно говорить об этом, я не хочу расстраивать тебя. Понимаешь? Оно осталось там, за спиной, и больше не вернется. А мы с тобой живем здесь и сейчас. И потом тоже будем только мы с тобой, даже без этого прошлого. Понимаешь?

      Максим видел ее борьбу с собой, но для себя уже все решил.

      – Ты прав, но…

      Он перебил ее:

      – Бабуль! Если… если ты захочешь мне что-то рассказать, то я приму любую правду о своем прошлом, но я никогда больше не прощу тебе ложь… Никогда, слышишь? – Максим опустил глаза. – Поэтому… если ты не можешь или не хочешь мне рассказать о моем детстве, просто промолчи…

      – Да.

      Ее согласие отдалось болью в его груди.

      «Она и не собиралась говорить мне правду?»

      Но все равно поднял голову и улыбнулся:

      – Думаю, я смогу прожить и без этой части своей жизни. Правда?

      Она видела в его глазах такую беспомощность и обреченность, что сразу подумала – это он ей сейчас врет.

      «Говорит так, будто уже знает…»

      Его голос сейчас не отличался от ее:

      – Пожалуйста, не ври мне больше, прошу…

      Ольга Кирилловна крепко обхватила его голову и прижала к себе. Максим обхватил ее за талию и спрятался в складках ее блузки.

      – Спасибо, бабуля.

      Она тяжело вздохнула, но ничего не ответила.

      Он поднял голову и провел рукой по ее волосам:

      – Правда, спасибо… Чай?

      – Конечно, подожди минуту.

      Бабуля налила ему чай и села напротив.

      – За будущее!

      Максим вытянул вперед чашку и улыбнулся:

      – За будущее.

      Она опустила глаза. Из всех детей она жалела и боялась именно Максима. И этот страх нахождения рядом с ним, когда он мог вспомнить прошлое в любой момент, заставлял ее все чаще совершать ошибки, но ослушаться Далматинца, означало потерять большее