Семь. Дмитрий Миллер

что за сравнение.

      Ну делают.

      Наркотики вообще много из чего делают.

      Что теперь все в маки записывать?

      Нет, но они красные!

      Тему закрыли – оборвал Сталин.

      Можно все же банальный вопрос задать?

      А оно тебе надо?

      Ну это настолько изъедено что я даже не знаю…

      Василий Сергеевич, имейте совесть.

      Ну когда у меня еще живой Сталин в отделении появиться.

      Да нет никакой интриги.

      Просо меня хотели посадить за изнасилование, а я свою задницу спас.

      В смысле?

      Ну молодой я был на практике, на Рыбинском водохранилище, я тогда в ремуге учился на моториста.

      Ну и пристали мы в одной деревне.

      Сломались.

      А я и засадил одной местной.

      А она дочка местного парторга оказалась.

      Ну и я паспорт пока сидел в изоляторе сожрал.

      А на дознании сказал, что сын Сталина.

      А они на радостях мне новые документы справили.

      И свадьбу сыграть решили.

      Но а я сбег.

      А вы интересный человек – добавил я.

      Ага, как букварь с картинками.

      Ну доктор давай конкретно.

      Кончай лясы точить.

      У меня список есть.

      Сталин присел на кровать.

      Достал какую-то бумажку.

      И стал мне зачитывать свой сакральный список.

      Первое!

      Делай что хочешь, но сдохнуть я должен первого числа!

      Я хмыкнул.

      Не хмыкай – одернул Сталин.

      Ты учился в медицинском институте, я платил за это налоги.

      Мне все равно как, но будь любезен.

      Я умру первого числа, месяц не важен.

      Я молча проглотил, – ну ладно, что еще?

      Сталин деловитым видом, видимо вычеркнул первый пункт, принялся за второй.

      Нужно оповестить всех заинтересованных лиц, вот список.

      Только обязательно заказным с извещением!

      А что у этих лиц нет вацап или телеги? это же за секунду?

      За секунду ты будешь своих извещать.

      А мине все важно, и бумага, и пыль на ней и чернила.

      Чернила? Какие нафиг чернила? Уже лет тридцать все на принтере печатают.

      Сталин сделал такой взгляд…

      Когда кролика уже почти начали есть, но у него вроде бы как еще есть шанс изменить ситуацию.

      Ну помните, как в детстве, на ниточке, на сопельках…

      Поэтому руки мои безропотно потянулись к списку Сталина.

      Вот и чудно – отрезал он.

      Все, я устал. Сталин демонстративно повернулся ко мне спиной, став в свою исполинскую позу.

      Мне ничего не оставалось, как медленно тенью уползти в приоткрытую дверь.

      Когда я дошел до ординаторской, мимо желтой комнаты, я развернул список Сталина.

      И здесь была уже совершенно другая история.

      В отличии от той глыбы, которая была в палате, я обнаружил нерешительность, сомнения и в общем то как итог одиночество Сталина.

      Листочек был аккуратно сложен в четверо, и уже видимо сотни раз, поскольку края стали круглыми, а в центре листка, в местах где он был согнут уже появились дыры.

      Там было всего несколько имен, почти все с комментариями.

      Некоторые