Брачный приговор. Агата Лав

который привык исполнять свои капризы. Я первые месяцы почти не спала, просыпалась от каждого шороха и все ждала, что он вновь объявится в моей жизни. Не через юриста или телефонную трубку, а вот так, на пороге и с очередной буйной фантазией на мой счёт.

      Он же действительно мог делать, что пожелает. Дело было даже не в его богатстве, а в связях. Он спасал от решётки опасных людей, ходил у них в любимчиках и пользовался их безграничной благодарностью.

      – Лавров редко виделся со мной, но он каждый раз куражился. Словно мне требовалось напоминание, что он царь и бог, а я никто. Мне иногда даже казалось, что я в чём-то провинилась перед ним в прошлой жизни и он теперь берет своё. Мстит мне, что ли… Глупость, конечно, но я не смогла придумать другую причину его поведения.

      Говорить со спиной Чертова – то ещё удовольствие. Его и так не прочитать, но без лица вообще ничего не ясно. Он вообще слушает меня?

      – Александр? – я впервые решаюсь назвать его по имени. – Так почему он взял меня в жены? Ты же знаешь…

      Чертов тянется к нагрудному карману. Чертов не торопится, я же с трудом выдерживаю повисшее молчание. Я встаю с места и прохожусь по комнате, чтобы отвлечься хоть на что-то. Я же не могу встряхнуть его за грудки и потребовать ответ, подгонять и то не стоит. Он ответит только то, что сочтёт нужным.

      Если сочтёт…

      – Эта машина разве была в твоём сопровождении? – невпопад спрашивает Чертов.

      Я оборачиваюсь и вижу, что он указывает на дорожку из брусчатки.

      – Я не запоминала, – тяну с раздражением, которое прячу из последних сил.

      Я не хочу говорить о машинах! Я хочу понять, что происходит в моей жизни!

      – Нет, ее не было, – задумчиво произносит Чертов, не отрывая взгляда от окна.

      Он делает слепой шаг, пятясь ко мне. Я замечаю, как его крепкая ладонь отточенным движением уходит под пиджак. К наплечной кобуре.

      Господи…

      Это все, что я успеваю подумать! Следом я чувствую рывок и слышу оглушающий грохот одновременно. Чертов закрывает меня собой и отталкивает в сторону, я падаю под большой обеденный стол и вижу, как на пол оседает волна из осколков.

      Они искрятся как бриллианты, а на месте панорамного окна зияет дыра.

      – Слушай меня. – Чертов сжимает мое запястье до боли, после чего переносит ладонь на мой подбородок, заставляя посмотреть на него. – Эй!

      – Боже, это выстрелы…

      Мне кажется, что началась война. Что-то гремит, рвётся, бьет по барабанным перепонкам и отдаётся мужскими грубыми возгласами.

      – Пять баллов за наблюдательность. – Чертов кривится. – Ты жить хочешь? Это вопрос, Таня.

      – Хочу. – Я киваю.

      – Тогда зацепись за мой локоть и не отставай.

      Чертов рывком вытягивает меня, помогая выбраться из-под стола. Я едва успеваю за ним и в какой-то момент чувствую, что повисаю на его сильных руках. С губ Чертова слетает грубый выдох, и я понимаю, что он не шутил насчет выбитого плеча. Ему больно. Впрочем, он сам делает только хуже: отрывает