.

всё святое место. К тому же мышцы по-прежнему ныли, мне было жутко неприятно двигаться, тем более так быстро перебирать ногами, подстраиваясь под широкий шаг тирана. Да и в целом было такое ощущение, что моя душа существует отдельно от тела.

      А вдруг это не моё тело?! Грудь-то однозначно не моя. А-а-а-а-а!!!

      Пока я мысленно вопила, продолжая постигать всю глубину задницы, в которой очутилась, перед нами кланялись и опускались в реверансах все собравшиеся. А собравшихся в этой церкви было немало, и все выглядели так, будто исполняли роли в каком-нибудь историческом фильме. Камзолы, мундиры, пышные платья…

      Мамочка, вот это я вляпалась. Попала, можно сказать, по полной программе.

      Нисколько не заботясь о моём состоянии, Редфрит ускорил шаг, будто торопился отсюда сбежать.

      – Куда-то опаздываешь? – спросила, не выдержав.

      – Хочу, чтобы скорее закончился этот фарс, – глухо процедил король, словно крошил зубами бутылочное стекло.

      Путаясь в пышной юбке, ещё более пышной, чем та, в которой я маялась всё утро, следом за супостатом выскочила на улицу и едва не ослепла от яркого солнечного света. После полумрака церкви это был тот ещё удар по моим рецепторам. Пришлось жмуриться и моргать, а король, словно упрямый мул, продолжал тянуть меня за собой.

      – Если для тебя это фарс, зачем согласился на брак?

      Редфрит резко затормозил, а вот я не успела (я вообще чувствовала себя сейчас неуклюжей гусыней) и врезалась ему в плечо. Нос тут же пощекотал яркий, мужской запах: терпкая трава под жарким солнцем, древесная кора с дымной горчинкой, острая сталь и кожа. Согласна, странные ассоциации, но, стоило признать, пах его величество довольно приятно.

      И это, подозреваю, единственное, что было в нём приятного.

      – Теобальд рассказывал, что у тебя своеобразное чувство юмора, но я не думал, что настолько, Даниэла. Тебе прекрасно известно, что я не отличаюсь терпением. – Глаза монарха недобро сузились.

      И всё-таки они у него синие. Такого насыщенного, глубокого цвета, что кажутся почти чёрными. Будь я поэтом, сравнила бы их с бездонными, опасными омутами, а так… Я ведь даже не знаю, кто я.

      Леди Фонтан… Или как он меня там назвал.

      – Продолжишь в том же духе, и спустя девять месяцев я вполне могу решить, что мне уже пора вдоветь.

      Так, ясно: не драконить тирана. Я примолкла, понимая, что, пока до конца не разберусь в этой заднице… ну то есть в ситуации, лучше не искушать его величество и свою горемычную судьбу. А то ведь действительно захочет овдоветь. И не через девять месяцев, а прямо сегодня.

      – Счастья, счастья, счастья молодым! Света неиссякаемого, божественной благодати, наследников море и океан любви!

      Не надо про наследников. Как и про девять месяцев.

      Я чуть не обомлела, когда меня и этого… мужа стали забрасывать крупой и лепестками роз. Нет, вот это-то как раз был вполне понятный, нормальный обычай. Удивило другое: над нами кружили с крошечными корзинками… феи. Этакие миниатюрные симпатяги с полупрозрачными крыльями в ярких пышных платьицах.

      – Счастья,