Академия волшебства. Дар взаймы. Маргарита Ардо

очередную жертву. Отец тоже напрягся. Сэр Алви с лёгким кивком поприветствовал его и сказал:

      – Приехали пожурить дочь, господин Ковальски? Вам, наверное, жаль, что она не так мала, что можно было бы её отшлёпать и, лишив сладкого, решить все проблемы? – Он расцвёл ехидной улыбочкой, за которую одна половина студенток академии была в него влюблена, а другая – ненавидела. – Так о чём вы хотели со мной поговорить?

      Отец растерянно моргнул и схватился обеими руками за набалдашник трости.

      «Зря, это не волшебный жезл».

      – Я, господин ректор, видите ли… не хотел… – сказал отец. – Мне уже пора… Эти порталы между странами очень дороги, знаете ли. В любой момент возникнет ошибка, и активация закончится… А ты, Агнес…

      Сэр Алви его перебил, нависнув сверху и подмяв под себя чужое пространство.

      – Я вижу, вы собирались забрать Агнес из академии, но спешу вас разочаровать: разрешение уехать на академический год я не подписал. Так и знал, что пальцегадам доставку документов доверять нельзя – путаются в щупальцах.

      Тут уже и я моргнула, не ожидая подобного от нашего магистра манипуляций. Дверь снова открылась, в комнату влез с пыхтеньем зелёный пальцегад в фиолетовой ермолке. В одном из щупалец морщилась бумага.

      – Ах, как вовремя! Вон! – рыкнул ректор.

      Пальцегад вылетел прочь, словно его подхватило ветром. Дверь захлопнулась, ректор убрал со лба золотистый локон и добавил:

      – Студентка Агнес Ковальски, отстранённая от учёбы за незаконные ментальные манипуляции, должна будет провести этот год здесь. Обязательная исправительная практика.

      – Без магии? – поражённо проговорил отец.

      – Без, – заявил Алви. – Практиканты, которые выступают как подопытные факультетов академии, обеспечиваются комнатой, питанием и небольшой стипендией, – с явным удовольствием смаковал наше изумление ректор.

      – Подопытные? – ошеломлённо пробормотал отец, вытирая обильно выступивший пот на лбу.

      А у меня и вовсе пропал дар речи: «Я ему что, мышь?!»

      – Надо же на ком-то нашим студентам тренироваться? – заявил сэр Алви.

      – Но это не запятнает?..

      – Кого и когда могла запятнать практика в родной альма-матер? Разве что пятнами на одежде от зелий, снадобий и веселящей пыльцы, – хмыкнул сэр Алви.

      – В смысле? – Отец округлил глаза.

      – Не бойтесь, подопытным последняя не грозит. Этим строгий режим, дисциплина и практика во имя науки, – развлекался ректор.

      «Подопытным?» – мысленно повторяла я, прекрасно понимая, что отказаться не получится. Положение у меня безвыходное. В некотором роде ректор меня спасал, но при этом хотелось его слегка убить…

      Отец же нервно сунул платок в карман, а трость под мышку.

      – Значит, практика – это не работа, то есть поведение достойно леди… Год здесь, строгий режим. Незапятнанность…