Мир Гаора. 4 книга. Фрегор Ардин. Татьяна Николаевна Зубачева

или подлизнётся удачно.

      – Ну, я и сам не безрукий, – хмыкнул на это Гаор, быстро пришивая метку на нижнюю рубашку.

      За разговором он разделся догола, надел опять штаны и рубашку и сел пришивать метки, чтобы скинуть бельё в грязное.

      – А порет кто?

      – Есть такие.

      – По-разному.

      – Бывает, из охраны.

      – А бывает, Сам назначит.

      – Это как? – насторожился Гаор.

      – А просто.

      – Построит всех, и выдернет двоих. Ты, дескать, пори этого.

      – А бывает, – немолодой русобородый мужчина хмуро улыбнулся, – бывает, и сами вызываются. За пачку сигарет, за конфеты, да мало ли за что.

      Гаор обвёл окружающих таким искренне изумлённым взглядом, что многие рассмеялись. Смех, правда, был невесёлым.

      – Ладно, – Старший по спальне тряхнул головой. – Ладно, парень, как тебя, Рыжий? Всё сам увидишь, а сейчас в душ иди. Наш справа, понял?

      – Понял, – встал Гаор. – Спасибо, мужики. Чего ещё не понял, потом спрошу. До отбоя сколько ещё?

      – А как Сам крикнет, так и отбой.

      – Услышишь.

      В душ отправились многие, и Гаор пошёл в общей компании. Как все, сбросил грязное бельё в высокий ящик у двери в душевую, привычно захватил с собой носки, чтобы самому их выстирать, пока моешься.

      – А сушить где?

      – А в умывалке трубу видел?

      «Ну, хоть в этом как у Сторрама», – решил было Гаор, и тут его ждало новое потрясение. Душевая была разгорожена на кабинки, а скамьи и шаек не было! Так что баньки ни под каким видом не устроишь. «Видно, так и задумано», – тут же подумал он. Перегородки, правда, не доходили до потолка, дверей не было, и зайти к соседу потереть спину вполне возможно, но…

      – Это он нас того… цивилизует, – объяснил Гаору мывшийся рядом Беляк.

      – Понятно, – хмыкнул Гаор, подумав, что если бы он попал сюда не после Сторрама и Дамхара, а сразу в свой первый рабский год, то… то даже бы и не понял, чего в душе не так.

      Наоборот, мешало бы отсутствие двери и необходимость вытираться при всех. Да, а чего ж раздевалка общая? Уж цивилизация – так до конца, там тоже тогда кабинки нужны. Но об этом пока промолчим. А так-то понятно. Раз всё поселковое – дикарство, то всё понятно. Но откуда такая злоба к своему у прирождённого? Был бы Мажордом обращённым, тогда понятно. А так? «Галчонок»? Нет, здесь что-то не то. И, как её, да, Горна, личная хозяйская управляюшего в том посёлке, не хотела, чтобы он называл ее «по-поселковому» матерью. Так что это? Ладно, всё это потом. Поживём – увидим.

      В спальне вернувшиеся из душа ходили голыми, только в шлёпках. Полотенца развешивали в изножье кровати.

      – К утру большое высохнет, – объяснил ему сосед слева – звали его Зимняком и работал он во дворе, – в шкаф уберёшь, а личное, ну, маленькое, как умоешься, сохнуть оставишь.

      – Понял, спасибо, – кивнул Гаор.

      Он проверил на завтра одежду – с утра ему в гараж – и достал конверт с картами. Пока не погасили свет, надо, в самом деле, посмотреть, где гараж, чтобы с утра не