Гостеприимный кардинал. Е. Х. Гонатас

те шерстяные носки, что блеют каждый раз, когда он пытается их всунуть в свои тесные башмаки.

* * *

      Облака немного отступили, и в отверстие высунулась половина желтой луны. Большое восковое ухо растянулось посреди неба, чтобы послушать.

* * *

      Голодные птицы подкарауливают меня в листьях, почесывая когти о кору деревьев, ибо кто однажды попробовал моей крови, не может питаться плодами и соком шелковицы.

* * *

      Дождливыми вечерами медведицы, лишь только прикатят пахучую жженую траву, тащатся вниз, страдая от одиночества, – не отличишь их от голых камней, – мечтая украсть детей.

      Медведицы с толстой шкурой прочли где-то, что станут счастливыми!

      Другие толстошубые медведицы тоже хотят украсть детей, потому что счастье для них тяжелее, чем шкура, и они плачут.

* * *

      Почитай Ночь!

* * *

      Я, не держащий птиц заключенными в клетках (клетка моей матери гниет в кладовке), просыпаюсь иногда от тихого щебета.

* * *

      Не ищите часов, их нет, ведь, как я вам объяснил, мы сейчас в глубокой пещере. Но есть тот большой глаз в плетеной клетке и мое сердце, отбивающее часы и ведущее вас во тьме.

* * *

      Солнце наполнило комнату апельсинами. C ковров отклеились птицы; пока они летают вокруг, мебель отражает их прекрасные крылья, далеко прогоняющие смерть.

* * *

      Лилии, эти улыбки на краях скал.

* * *

      В разинутых львиных пастях на спинках своей кровати она посадила гвоздики, чтобы услышать во сне жужжание пчелы; той, что летает, томясь жаждой.

* * *

      Из пор губки вышли маленькие опаленные звери, а из свежезахороненного в усыпальнице гроба выпрыгнул мертвец – молодой парень – в коричневом платье, в горшке его зубов не успел вырасти базилик, а в зеленом рогозе его глаз не успела погаснуть огромная жажда гибели, откормленный перелетный голубь с пятном, глубоко запрятанным под перьями на шее.

* * *

      Они уложили своих белых кошек спать в корзины. Их размеренное дыхание надувает мятые цветные скатерти, свисающие с краев стола, тяжелые от теней. Свечи потушены на буфетах; мышь, которая сегодня их съест, высунулась из подвала и легкими прыжками поднимается по ступенькам.

* * *

      Лес на четырех деревянных колесах убегал с ревом, как водопад между гор.

* * *

      На сцене погасли огни. Зал опустел. Свеча летает от кресла к креслу.

* * *

      Он смотрел безучастным и темным взглядом на сваленные в кучу у разрушенного забора гробы, полные красных, зеленых и черных мертвых молний.

* * *

      Внутри яблок – довольные смеющиеся младенцы.

* * *

      Этот переполненный сундук, как бы тяжело я на него ни наваливался, не получается закрыть: кусок желтой ткани вылезает, пчела с зажатой лапкой жужжит, цветок подает мне знак из замочной скважины. Я забываюсь и говорю с ним часами.

* * *

      Маленький навозный жук с того дня, как открыл в траве леса безымянный цветок с прохладными стеблями и сильным запахом, все время бегает под его листьями. Оттого что он всегда спит в тени цветка, жук изменил цвет. Из черного, каким был, он стал розовым.

* * *

      Монашки, как только луна выйдет из-за скал, спрыгивают с кроватей,