Этаоин Шрдлу. Фредерик Браун

передал мне набор, и я тоже прочел. Вернее, начал читать:

      «Свадба Х.М.Клэфлина и мисс Марджори Берк состоялась вчера вечером в доме невесты. Падружками были…»

      Я ухмыльнулся.

      – Слава богу, Джордж, что мне уже не приходится зарабатывать этим себе на хлеб. Пальцы больше не слушаются: в первых пяти строчках три ошибки. Но в чем дело? Можешь ты мне сказать, зачем ты заставил меня набирать эту ерунду?

      Он ответил:

      – Будь добр, Уолтер, набери еще раз. Я… Мне хотелось бы, чтобы ты понял это сам.

      Я поглядел на него. Он показался мне таким серьезным и озабоченным, что я не стал спорить, а повернулся к клавиатуре и напечатал: «Свадьба…» потом поднял глаза к верстатке и прочел по выпавшим матрицам: «Свадба…»

      У линотипа есть одно достоинство, о котором вам, возможно, не известно, если вы не печатник. Вы всегда можете исправить ошибку в строке, если спохватитесь до того, как нажмете на рычаг, которым матричную строку посылают на отливку. Вы просто сбрасываете нужную вам матрицу и вручную вставляете ее в надлежащее место.

      Ну, я ударил по клавише "ь", чтобы получить матрицу "ь" и исправить ошибку в слове «свадба»… Но ничего не получилось. Штанга клавиши выдвинулась нормально, раздался обычный звонкий щелчок, но матрица "ь" не выпала. Я заглянул в механизм, чтобы проверить, не встал ли верх, но там все было в порядке.

      – Заело, – сказал я.

      Чтобы увериться окончательно, я еще с минуту нажимал на клавишу "ь" и вслушивался в звонкие щелчки. Но матрица "ь" так и не выпала, и я протянул руку…

      – Оставь, Уолтер, – сказал Джордж Ронсон спокойно. – Заканчивай строку и продолжай.

      Я снова уселся и решил развлекать его дальше. Так мне быстрее удастся выяснить, к чему он клонит, чем ежели я начну спорить с ним. Я закончил первую строку, пробил вторую и подошел к слову «Марджери». Я нажал клавишу "М", затем "а", "р", "д", "ж", "е"… Тут я случайно взглянул на верстатку. Матричная строка гласила: «Марджо…»

      – Ч-черт, – пробормотал я и снова нажал на клавишу "е", чтобы заменить матрицу "о" на "е", но ничего не получилось. Я жал на клавишу "е", но матрица не выпадала.

      – Ч-черт, – повторил я и встал, чтобы осмотреть сталкиватель.

      – То-то и оно, Уолтер! – сказал Джордж. В его голосе можно было различить и некое подобие торжества – надо мной, как я полагаю; и какую-то долю страха и явного замешательства, и оттенок покорности судьбе. – Теперь ты понимаешь, в чем дело? Она точно следует оригиналу!

      – Она… что?

      – Потому-то я и хотел, чтобы ты сам ее опробовал, Уолтер, – сказал он. – Просто желал убедиться, что все дело в машине, а не во мне. Вот взгляни: в письме на пюпитре написано вместо «свадьба» – «свадба» и вместо «Марджери» – «Марджори»… и, какие бы ты клавиши ни нажимал, выпадут именно эти матрицы.

      – Глупости, – сказал я. – Не иначе как ты пьян, Джордж.

      – Можешь мне не верить, – возразил он. – Попробуй набрать эти строки правильно. Исправь ошибку в четвертой строке, там, где написано «падружки». Я хмыкнул, взглянул на уголок, чтобы посмотреть, с какого слова