Деволюционист и Эмансипатрикс. Гомер Эон Флинт

Кинни передала остальную подборку.

      – Я уверена, что доктор хотел бы, чтобы вы их прочитали. Я помню, он сказал перед отъездом, что хотел бы, чтобы вы поехали с ним.

      – Правда? – обрадовался он.

      Хилл сделал какое-то одобрительное высказывание под нос о "старом мошеннике и звездочете", а затем, явно торопясь уединиться и почитать, он извинился и вышел из дома.

      Миссис Кинни вернулась к книге, которую читала, взглянула на часы и отметила, что уже почти наступил час, когда, как было условлено ранее, она должна была разбудить всех четверых наверху. Она отложила книгу и направилась к лестнице.

      В этот момент в холле раздался звук большого гонга. В кабинете на лестнице рука доктора дернулась к кнопке. Он зашевелился в своем кресле, и в этот момент проснулись остальные трое. Сначала Ван Эммон, затем Билли, его жена, и, наконец, инженер.

      В следующую секунду все четверо сидели, выпрямившись, и с интересом посмотрели друг на друга.

      Глава

      II

      . Назад на Землю

      – Поговорим о результатах! – первой заговорила Билли. – Как вы думаете, где я оказалась? Посреди океана, в маленькой лодке, с брызгами, летящими в меня, то есть в лицо…

      Она прервалась, смутившись.

      – Ваш агент? – вставил доктор.

      Все, что Билли могла сделать, это кивнуть; Ван Эммон рвался заговорить.

      – Моим агентом был парижский бандит, или я бездарь! Я не уловил всего, что происходило, но это определенно было похоже на чертежи и спецификации гарроты!

      – У меня ничего подобного, – сказал Смит, но глаза у него блестели. – Я совершал обход с почтовым курьером. Как вы это объясните, док? Я никогда не задумывался о том, чтобы разносить почту.

      – Это не имеет никакого отношения к делу. Что касается меня, то я смотрел глазами какого-то члена палаты представителей в Вашингтоне. Я узнал здание. В это время там проводилась регистрация.

      Он сделал паузу, записывая этот случай, чтобы впоследствии сверить время с газетными отчетами. Затем он потер костяшки одной руки о ладонь другой – привычка, свидетельствующая о том, что в его голове идет анализ. Остальные ждали с нетерпением.

      – Есть большая разница, – задумчиво прокомментировал он, – между этим опытом и нашими последними экспериментами. Тогда каждый из нас точно знал, чего ожидать. У каждого в голове был определенный образ конкретного человека, когда он входил в телесознание. Это позволило нам сравнительно легко общаться так, как мы это делали, даже когда вы, – указывая на семейную пару, – были еще в Японии.

      – Но сегодня никто из нас не имел ни малейшего представления о том, что нас ждет. Это если следовать установленным правилам. Вы, – обращаясь к Смиту, – позаботились о том, чтобы сконцентрироваться строго на одной единственной мысли о зрительном ориентире?

      – Ни на чем другом. Я концентрировал свое внимание только на глазах и ушах, как написано в инструкции.

      – То же самое, – ответила Билли за себя и за геолога.

      – Тогда мы имеем следующее понимание – пока