Я наблюдал за тобой. Стейси Рум

стерильных бинтов. Не знаю, что он делал на месте фармацевта, но удивляться здесь нечему – это Хламовник.

      У двери подъезда снова спал Геннадий Палыч, его храп я услышал еще за несколько метров. Что-то зачастила жена выгонять мужика из дома, как бы не заснул к зиме в каком-нибудь сугробе. Хоть и пьяница, а жалко все-таки. А потом на фоне храпа я услышал что-то еще: то ли визг, то ли писк.

      – Эй, что за фигня? – пробормотал себе под нос и огляделся по сторонам, но источника звука было не видать. Я уже бросил затею найти его и собрался домой, как вдруг из-под крыльца выполз бело-коричневый комок шерсти, и писк тут же стал громче. Источником звука оказался котёнок. Видимо, снова родила соседская кошка и хозяева решили избавиться от ненужного «груза». Наверное, где-то здесь же должны были быть его братья и сёстры, но, заглянув под крыльцо, я никого не обнаружил.

      Котёнок снова запищал и начал тереться о мой ботинок.

      – Отстань, нет у меня еды, – проворчал я. – Дуй обратно, иначе тебя собаки загрызут и не подавятся.

      Бродячих собак здесь водилось действительно много, и никому до этого не было никакого дела. Периодически приезжала служба по отлову, забирала пару особей, куда-то увозила, а потом возвращала стерилизованными и чипированными, но число бродячих животных все равно росло в геометрической прогрессии. Не удивлюсь, если остальные котята уже стали их завтраком. Или обедом.

      Я попытался наклониться снова, чтобы спрятать кота под крыльцо, но бок предательски засаднил. Пришлось подвинуть животное ребром ботинка. Котёнок протестующе запищал, но я продолжал толкать его. Ради его же безопасности.

      Дома я сразу стянул толстовку и принялся за футболку. Кровь на ней подсохла и запеклась, а потому одежда намертво прилипла к телу. Оторвать ее стоило больших усилий, и я крепко стиснул зубы, чтобы не закричать от боли. Обильно полил рану перекисью. Порез оказался не большим, но глубоким. И надо же было так умудриться! Я отрезал часть бинта и, сложив из него повязку, привязал остатками бинтов к ране. Думаю, жить буду, но в следующий раз следует проявить осторожность.

      В крохотной ванной я набрал воды в аллюминиевый таз и замочил в нем футболку. Надеюсь, отстирается – футболка была одной из моих любимых. А пока одежда откисает, улёгся на матрас и закрыл глаза. Я увидел ее. Видел, как ее сковывает страх, как ей больно. Я не хотел причинять эту боль, но ничего не мог с собой поделать. Ее тёмные волнистые волосы и бледные щеки были настолько реальными, что казалось, она лежит здесь, рядом со мной, а не обитает в моей голове.

      С улицы послышался лай собак, и прекрасное видение тут же растворилось. Я встал с матраса и подошёл к окну: неподалёку от дома, возле помойки, кружила стая бездомных псин, видимо желая отыскать себе лакомство на обед. Я тут же подумал о котёнке, которого несколько минут назад оставил внизу. Черт. Нет. Мне не нужны эти проблемы, со своими бы разобраться! Я не хочу никого приручать и брать на себя эту ответственность. Но уже через две минуты я стоял у подъезда