Осуждение зла. Кейн Роберт

там ведь ни черта не видать, везде коряги. Еще, не дай бог, ноги переломаем.

      Мама, отходя подальше от этих зарослей, внимательно прислушивалась к издалека доносящемуся шуму реки. Чтобы нарушить тягостное молчание, я спросил:

      – Мама, отчего же наши яблони срубили? Ведь яблоки такие были вкусные, деревья так жалко было.

      – Знаю, сынок, знаю! – с какой-то горечью, грустью сказала мама, глядя на заросли. – Наверху, в правительстве, к сожалению, не все умные – придумали дурацкий закон. Ввели налог на каждое яблоневое дерево. А откуда у нас деньги, чтоб еще за дерево платить? И так концы с концами еле-еле сводим. А ведь налог не только на дерево. Вот вчера родилась ярочка, и нам за нее надо будет налог платить или же какого-нибудь барана вместо нее убирать.

      В это время радио ожило: раздался гимн. И мама, и я от неожиданности вздрогнули.

      – Я вот что думаю, – мама взяла себя в руки. – То, что ты видел в зарослях… Может, это был ишак?

      Я подумал: «Что это она говорит? Какой ишак?»

      Мама, увидев мое недоумение, объяснила:

      – Чтоб налог не платить, дядя Сурхай из «Питомника» выгнал своего ишака. И вот этот ишак везде ходит, бродит, где попало пасется. Ну, может, то, что ты увидел…

      Я собирался выразить ей свой категорический протест по этому поводу. Не мог сначала подходящих слов найти. Но когда нашел то предложение, что выражало мое оскорбленное чувство, уже было поздно. Кто-то торопливо и шумно шагал вдоль железной дороги со стороны реки. И, как бы зная, кто это может быть, мама быстро пошла в сторону железной дороги. Я не собирался от нее отставать. Тем более уже надо было собираться в школу. Поэтому и я, и мои подопечные побежали за ней. Тот, кто шумно шагал, поздоровавшись с мамой, поделился:

      – Да, там такое!.. Не дай бог! Мужики с вашим отцом там ждут, ну, мало ли что… А я в контору – надо в милицию позвонить.

      И когда чуть отошел, повернувшись, добавил:

      – Женщинам передайте, чтоб не волновались.

      Да-а-а! Кажется, тут меня за несмышленого щенка держат. Когда что-то надо сделать, то я умный, кроме меня эту работу некому выполнить. Ну пожалуйста, сходи, сделай. А когда вот такое… секретные операции какие-то… Тогда я еще не дорос. Видите ли, я ишака с этим, ну… с привидением перепутал. Да я от страха чуть в штаны не наложил, если хотите знать! (А может, и наложил – с подозрением я повел носом и пощупал сзади свои штаны – кажется, все было в норме). А она – «ишак»!.. И не простой ишак, а отпущенный на волю из-за налога… Вот умора!.. А на самом деле никакой уморы не было! Может, этого ишака уже давным-давно нет в живых из-за того, что там наверху… Какое там наверху? Это мама может так сказать. Мы-то все это в школе проходим. Учителя ведь каждый божий день нам все уши прожужжали: «Дорогой Никита Сергеевич, Никита Сергеевич!.. Благодаря Хрущеву скоро, совсем скоро будем жить при коммунизме». Ага… будем жить! А мне сегодня вообще обуться не во что. Вчера отец так и не отремонтировал мои ботинки. Воротник рубашки порвался. Мама обещала распороть и перешить. Эхма!.. Лысый мордатый