Альвин Дарк. Забытые боги. Егор Григорьевич Степанов

выхода из пещеры. К нему присоединился Шеву, усевшись возле правой ноги. Найя встала лицом к северу и начала читать заклинание, вначале ее голос был тоненьким и хрупким, но с каждым словом он начинал набирать силу, уже через несколько секунд звучал подобно раскатам грома. Она повернулась на восток, и все началось сначала. Так продолжалось, пока она не постояла лицом ко всем частям света. Слова, которые она произносила, казались юноше полной белибердой, их смысла он не понимал. Но как только слова прогремели, со всех сторон прямо к пьедесталу стала стягиваться сила – не темная, не светлая, а просто сила, которая составляла суть этого мира.

      Найя взывала к элементалям, изначальной магии мира. В этих неистовых потоках чувствовалась сила солнечного света, морских волн, ураганов и песков. Как только потоки иссякли, Найю начало трясти, ее кожа побелела, затем ученик услышал слабый голос:

      – Накрой сосуд лоскутом черного бархата и спрячь.

      Альвин недоуменно уставился на ночную фею, а затем спохватился, увидев лоскут черной ткани сбоку на пьедестале. Взял зеленую бутылку с пентаграммы и увидел, что порошка там больше не было, там колыхалась густая жидкость черного цвета. Накрыв бутылку бархатом, он пристально посмотрел на ночную фею.

      – На протяжении семи дней подряд надлежит омывать этот сосуд в свете Луны в течение одного часа и хранить под черной тканью от рассвета до заката. Если все сделаешь правильно, знай, что благовоние готово к употреблению и обладает такой силой, что если мудро использовать его, то ты получишь власть призывать теней и повелевать ими. Используй это зелье Страуба во всех церемониях древнего знания, и, когда духи приблизятся к тебе, сила зелья околдует и очарует их, заставив склониться перед твоей волей, – сказала ночная фея сухим голосом, лишенным былого задора. – И сколько нужно принять этого зелье? – осторожно спросил Альвин.

      – Один маленький глоток, больше не понадобится. Если выпьешь больше, то можешь умереть. А теперь нам пора прощаться, завтра встречаемся здесь же. Прощай.

      – До встречи, – сказал Альвин, он уже привык к манере Найи прощаться, и, подхватив сосуд, вместе с Шеву двинулся знакомой дорогой к поместью.

      Хотелось спросить у Найи, для чего именно ему призывать Тень, кроме этого, она не рассказала историю о Великом исходе.

      Утром Альвин проснулся довольно бодрым, бутылку из зеленого стекла спрятал в тумбочку, но постоянно думал о том, что Найя не спешит обучать его конкретной магии, той магии, к которой он привык, читая книги местного алхимика. Она обучала его чему-то древнему, что было давным-давно забыто, почти стерлось из памяти этого мира. Альвин решил еще подождать, ведь то, чему она могла его обучить, было мало известно в широких кругах и могло помочь ему.

      День шел своим чередом, ничем не пытаясь удивить, когда неожиданно сам дядюшка спустился во двор, в котором мальчик вместе с Шеву перебирал лук, и обратился к нему:

      – Альвин, пойдем ко мне в кабинет, у меня к тебе есть разговор.

      Альвин был удивлен