Россия. Наши дни. III. Презумпция виновности. Часть 1. Надежды не тая. Макс Ганин

компания?

      – Нет, маленькая, мы больше занимаемся проектно-изыскательскими работами, чем стройкой – работаем с «Облгазом» и «РЖД».

      – А живёшь где, в Москве?

      – На Щукинской, на улице Авиационной.

      – Это там, где дорогой и красивый жилой комплекс «Алые паруса»?

      – Да, в соседнем доме, у меня прямо из окна виден новый стадион «Спартак» и «Алые паруса».

      Валера оживлялся всё больше и больше, а Алладин, будучи восточным человеком, спокойно сидел и ждал своей очереди, чтобы задать единственный, но самый интересующий его вопрос.

      – А раньше, чем занимался, до строительной компании? – продолжал допрос с пристрастием Валера.

      – У меня был холдинг по обслуживанию самолетов «Аэрофлота» в Шереметьево. Более 700 сотрудников, 250 миллионов долларов – капитал компании. Всё отняли рейдерским захватом. Два года боролся, получил три пулевых ранения и уехал в Израиль. Отсиделся там четыре года и вернулся обратно в Россию. Так что потрепало меня неслабо, теперь вот ещё и арест.

      – Давай к нам на Бэ-эС в Бутырку! У нас в камере всё есть: телевизор, холодильник, холодная и горячая вода, связь, всего 4 человека. Жить можно. Стоит это удовольствие всего 100—150 тысяч рублей, как договоришься, зато сидишь как у Христа за пазухой, никто не трогает, и особо не шмонают.

      – Да я даже не знаю, куда меня определят. Сейчас вроде везут на Петровку, 38, а завтра – на суд. Адвокат обещал вытащить меня под домашний арест или даже под подписку о невыезде.

      – Поверь мне, если тебя сегодня домой не отпустили, значит, завтра обязательно отправят под арест, так система работает, поэтому, скорее всего, тебя определят на Бутырку.

      – Я всё-таки буду надеяться, что завтра уйду хотя бы под домашний арест из суда. У меня ведь, как такового, преступления-то нет.

      – Ну, посмотрим, если что, запомни, моя камера 288. Скажи мне на всякий случай твои фамилию, имя, отчество, попробую договориться, чтобы тебя отправили к нам.

      Валера достал из своего пакета бумажку и ручку и записал данные Григория. Пока Валера занимался записями, Алладин нагнулся поближе к Грише и прошептал.

      – Желаю тебе, чтобы завтра в суде у тебя всё сложилось, как ты хочешь, но жизнь – это жизнь, а тюремная жизнь – это вообще отдельная категория, поэтому подумай о том, что тебе сказал Валера. Тюрьмы бояться не надо, надо опасаться непорядочных людей, которые там встречаются.

      Он откинулся обратно и, скрестив руки на груди, обратился к Валере.

      – Сегодня же футбол по телевизору. Наши играют. В 22:30, по-моему, начало.

      – Да, да, точно, мы с австрийцами в отборочном.

      – Ну, должны успеть на матч, сейчас пачку сигарет продольным дадим, и они нас побыстрее со сборки в камеру отведут.

      Потом они долго обсуждали, какие продукты появились в ларьке централа, последние тюремные новости: кто в какую хату заехал, кому какие сроки дали и что слышно об амнистии и законе