Россия. Наши дни. III. Презумпция виновности. Часть 1. Надежды не тая. Макс Ганин

показался второй оперативник Сергей. По его инфантильному виду невозможно было понять его отношение к происходящему. Такие типажи, как он, обычно хороши в пытках – никаких эмоций и полное согласие со всем происходящим.

      – Григорий Викторович! – обратился Алексей, – поедете с нами на Люсиновскую. Напоминаю вам, что вы задержаны, и в случае побега мы имеем право открывать огонь на поражение. Это не нужно ни вам, ни нам, поэтому давайте спокойно доживём до завтрашнего допроса и не будем подводить друг друга. Согласны со мной?

      – Поехали! – Гриша встал и пошёл к двери, – Спасибо вам большое! – посмотрев на Валерию, сказал он и широко ей улыбнулся.

      Она не смотрела на визитеров, изображая будто что-то пишет и очень занята, и даже не попрощалась с покидающими кабинет. И только пройдя по коридору в сторону выхода более 30 шагов, Григорий услышал, как в дверном замке кабинета два раза провернулся ключ. Валерия ушла в себя…

      Было уже около 3 утра, когда машина Алексея остановилась у метро «Добрынинская», чтобы купить в «Макдональдсе» заветные бутерброды и напитки. Гриша сидел на заднем сиденьи в наручниках, которые на него надел Сергей, как только они вышли на улицу. Уговоры Алексея на него не подействовали, поэтому остаток дня, такого длинного и насыщенного событиями, приходилось проводить не совсем комфортно. Даже на предложение оперов выбрать себе любые лакомства из фаст-фуда он ответил отказом, хотя с утра ничего не ел. Нервы давали о себе знать. Усталость, полное отсутствие аппетита, да и вообще, полное отсутствие каких-либо мыслей и желаний кроме одного – чтобы поскорее закончился этот кошмар. Хотелось проснуться снова 8 октября 2014 года и никогда уже не уезжать от своей жены, плюнуть на все дела, встречи, на работу и всех сотрудников «Облгаза» и «РЖД». Но реальность не отпускала из цепких уз, материализовавшихся в наручники.

      И вот уже снова проходная УБЭП. На этот раз дверь была закрыта. Пришлось долго стучать, чтобы разбудить дежурного, с удивлением открывшего дверь, чтобы выслушать историю о задержанном, которому по решению руководства разрешено переночевать в кабинете оперативного состава. И опять тот же кабинет, та же мебель, правда, наручников уже не было. Гриша снял кроссовки, лёг и вытянулся на чёрном кожаном диване, накрылся своей ветровкой и закрыл глаза. Алексей и Сергей разложили на своих столах макдональдовскую снедь, достали из сейфа бутылку коньяка, стаканы из тумбочки и, громко причмокнув языком, пригласили своего узника принять участие в застолье. Гриша уже спал крепко и безмятежно, так крепко, что не слышал ни громкие споры оперов во время алкогольного возлияния, ни постоянно хлопающие утром двери, когда обитатели соседних кабинетов стали подтягиваться на работу. Алексею даже пришлось расталкивать его, чтобы разбудить. Утренний туалет, полчаса на сборы, и опять в путь на том же Вольво в то же УВД ЦАО.

      Всю дорогу Гриша думал о том, что смогли предпринять его друзья за это время.