.

никому больше не пришло в голову обратиться к амиссиям…

      * * *

      Праздники, посвященные ставшим на крыло наследникам, проходили у орелей всегда весело и шумно. Торжественность оставляли для более официальной церемонии Раздачи Камней. А в эти дни орели всех Шести Городов слетались в Главнейший город, чтобы беззаботно провести несколько дней. Именно беззаботно, потому что итогом празднеств был уход Великого Иглона в Галерею Памяти. По древнему обычаю считалось неприличным превращать этот уход в трагедию, ибо Верховный Правитель не умирает, а только передает власть. Поэтому единственное, чем орели могли выказать ему свою любовь и уважение – это явиться в Главнейший город на праздники в полном составе и проводить его с радушием и весельем.. Обширные родственные связи и просторные жилища позволяли найти приют каждому. Порой в одну гнездовину набивалось до пяти-шести семей и это никого не стесняло. Дружелюбные и гостеприимные орели всегда были рады предоставить кров своим сородичам.

      Поэтому, когда после Большого Совета Тихтольн пожелал остаться у своего дяди по материнской линии, никто не удивился. Действительно, зачем лететь в такую даль, если через день нужно возвращаться обратно.

      Флиндог тоже задержался, но по другой причине. Его смутило настроение Тихтольна и вечером, отдыхая у Гонсальха, такого же старого норса, как и он сам, Флиндог высказал свои опасения:

      – Боюсь, как бы мальчик не стал своевольничать. Уж больно не по сердцу ему пришлось решение Совета. С его горячностью за ним нужен глаз да глаз. Поэтому, пока не прибудут Зуринзельт с Растокной, я буду присматривать за их сыном, чтобы глупостей не наделал.

      А тот в это время, сидя также на террасе дядиного дома, жаловался двоюродному брату Лоренхольду на несправедливости судьбы.

      – Иглоны просто не хотят отдавать власть, поэтому выдумывают всякие страшилки про какую-то там опасность. А я видел этих орелей своими глазами и уверяю тебя, страшного в них не более, чем в любом из нас. Мы для них гораздо страшнее. Их мало, они даже не летают потому, что даже если это спасенные наследники Дормата, то кто бы их обучил?

      – И наши соседи считают, что это потомки тех самых несчастных детей, – вставил Лоренхольд. – Они говорили, что, возможно, таинственные облака унесли наследников Дормата в Низовье, к существам, которые смогли их вырастить. Потом они породнились, а уже их потомки образовали эту общину.

      – Соседи, соседи.., – передразнил брата Тихтольн. – Сам-то ты что думаешь?

      – Не знаю, – Лоренхольд почесал за ухом. – Наш дедушка говорит, что как раз в ту сторону, где ты нашёл орелей, ушёл после изгнания Генульф.

      – Чушь! Генульф не мог выжить без крыльев и без еды. Нет – это дети Дормата. Больше некому. И я хочу это доказать.

      – Это как же?

      – А очень просто – буду туда летать и смотреть.

      – Ты с ума сошёл, – восхищенно прошептал