Капитан Женька. Нелогичные рассказы. Нил Кедров

Чауского р-на Могилевской области, умело, точно, быстро выявлял и доносил командованию о местах расположения огневых средств и живой силы пр-ка. В боях проявил мужество и устойчивость. <…> кандидат в члены ВКП (б) с 1943 года, русский, в Красной Армии с 1941 года…»

      Приказ был отдан 10 июля 1944 года 945-му артиллерийскому полку 380-ой Краснознаменной Орловской стрелковой дивизии.

      Теперь в дедушкином образе к слову «отвага» добавилось слово «устойчивость». Это означало, что Иван Захарович выполнял свою боевую задачу устойчиво и отважно, невзирая на немецкие пули, которые целили ему в грудь, но попадали прямо в орден.

      Нина Алексеевна разрешала внуку играть наградами Ивана Захаровича, но никогда не разрешала надевать их. «Заработай свои!» – заявляла она.

      6

      Память сохранила еще три вещи, связанные с дедушкой. Красивая скатерть-сетка покрывала обеденный стол во время каждого домашнего торжества. Нарядное платье, вышитое на груди цветами, мама надевала тоже по праздничным случаям. А пишущая машинка с переделанным под кириллицу шрифтом, что стояла на фанерной этажерке, тревожила Женькино воображение блеском серебристого никеля. Бабушка говорила, что все это дедушка привез из Германии.

      Во время посиделок Пролóвич подкалывал:

      – Плохо, Захарыч, что у тебя только две руки.

      На что дедушка отвечал:

      – Два маршальских погона, конечно, бы лучше!

      При этом оба начинали хохотать, широко, чисто по-мужски отваливаясь от стола назад.

      Только в горбачевскую перестройку, когда советское общество захлебнулось торопливыми рассказами «как все было на самом деле», Женька узнал о вагонах, везущих трофейное добро большого военного начальства. Сам он этого, разумеется, не видел. Но, помня, кем были оба Ивана, воевавшие на передовой, относился к таким сообщениям с учетом прямоты фронтового реализма.

      7

      Пролόвич был одноногим и поначалу Женька не придавал этому значения. Ему было хорошо известно, что на переезде, за которым начинался Завод, людям отрезало ноги – время от времени по Поселку ходили леденящие душу рассказы. Чуть зазевался, и все! Поезд не остановишь. Лишь когда смог понимать, что к чему, бабушка поведала внуку истинную историю соседа.

      Едва Пролόвичу исполнилось восемнадцать лет, он без проволочек попал на передовую. Первая атака. Не успела остыть ракета, гигантским вопросом повисшая в небе, как вместе со всеми Пролόвич выскочил из окопа наверх и, тыча перед собой винтовкой, побежал туда, куда звал младший лейтенант. Такой же мальчишка, только окончивший 3-месячные офицерские курсы. Перепрыгивая через упавших бойцов, он несся рядом и грозил кому-то пистолетом.

      – Ура-а! – громко кричал младший лейтенант.

      – Ура-а! – ревели бойцы.

      Рядовой Пролóвич пробежал метров десять, и вдруг увидел, что «бежит» с одной ногой. На этом его война закончилась.

      8

      При