Ушедшие. Игорь Единкин

счастье.

      И поймёт он, что счастье его заключается в нём самом. Что счастье его в том, что живёт он на Земле, и дышит он воздухом земным, и ест он пищу земную, и видит всё, что дал Господь для людей в этом мире, и видит всю красоту мира, в который послал его Бог, и нет ничего прекраснее этой земли, и нет ничего радостнее, чем знать, что живёшь ты в этом мире, который подарил людям Бог, подарил и сказал: «Живите и радуйтесь».

      Ничего больше не нужно человеку для счастья. Не нужно ему ни богатств его, не нужно ему ни детей его, ни жён его, не нужно ему ни славы земной, не нужно ему почестей людских, и не нужно ему, чтобы люди приходили к нему и спрашивали о том, где найти счастье. Не нужно ничего ему от жизни, кроме самой жизни, не нужно ничего из того, к чему стремятся другие люди, потому что всё, к чему стремятся они, есть ненужные заботы и ненужные стремления.

      И нет счастья в жизни только тому, кто никогда не знал утрат и поражений, кто никогда не знал горя и печали, которую словами не выразить. И никогда не будет знать счастья человек, который заставляет делать других людей то, что хочется ему, чтобы они делали, и никогда не будет знать счастья человек, который сделал много горя другим людям, и приносил зло и вражду в мир, не будет счастья такому человеку, ибо не дано ему понять жизнь, ибо жизнь для него не имеет смысла. Не имеет, потому что нет после смерти ни знатных, ни богатых, ни искавших славы и нашедших её, – все равны перед Богом – и ничего не оставляют люди эти в памяти других людей, кроме горя и зла, которые они принесли в мир.

      И не узнают счастья люди, которые не могли никогда унять желаний своих и устремлений своих к вещам простым и ненужным никому, желаний быть богатым, иметь рабов, и наложниц, и жён больше, чем другие их имеют, и иметь больше всего, что имеют другие, и познать больше жён своих и чужих, чем познали другие, ибо не может человек никогда познать самого главного, если он не может унять желания свои; не может человек увидеть ничего дальше, чем видят глаза его, если будут всё остальное заслонять от него желания его, которым нет конца и нет предела.

      И не может человек познать самого главного, пока он слаб духом, пока не может он заставлять себя делать то, что не хочется ему делать, и пока подчиняется во всём он желаниям и приказам других людей, пока не может человек сам выбрать себе путь.

      Так должен жить человек, чтоб не было ему обидно, что прожил он жизнь и не увидел ничего он в жизни этой. И чтобы не было человеку обидно, что не знал он, что жил, не знал он того, что мог жить иначе, и чище, и лучше, и богаче, и красивее, и выше; и познать прекрасное, и увидеть то, что должен был увидеть, но не сможет больше увидеть никогда. И не нужно человеку будет больше ничего, кроме одного желания: вернуться снова в мир этот, который он оставил, чтобы прожить иначе жизнь свою, чтобы увидеть ещё раз эту землю, которую не ценил тогда, когда он жил, чтобы было ему снова радостно и весело оттого, что живёт он, и ничего не нужно будет больше этому человеку.

      Только одно нужно будет ему тогда: знать, что живёт он на Земле,