Записки из прошлого. Сборник эссе. К. Хеллен

жертв? Подняла налоги и развела тиранию? Нет, в этом (и только в этом) случае – я остаюсь на стороне монархии. Кто не видит её дел, да не вводит других в заблуждение. Литература, может быть, и никогда, но Слово правило умами. И прав у Литературы было куда больше, чем у всех английских королей в истории вместе с парламентом. А что сейчас? Ситуация изменилась. Резко и наоборот. Что не может не удручать. Особенно тех, кто ратует за равенство прав и беспокоится за свои права. Литература свергнута с престола. Теперь другие короли правят миром (их именами пестрят все утренние газеты). Литература же не то чтобы выпала из обоймы «великих искусств», но как-то встала в ряд с мастерством цирюльника и призванием клоуна, и теперь ей вменяется в долг развлекать и обслуживать интересы толп. Хотела бы я посмотреть, как подобную метаморфозу восприняли бы короли сегодняшнего дня. Хотя… С другой стороны… сослагательное наклонение здесь уже явно неуместно. Но что скрыто от глаз государственной тайной с королевской печатью, того да не разглашу. Словом, «Боже, храни Королеву»! (Аминь. Только не напутай, какую именно!) Не была, не должна, не может быть Литература развлекательной. И это не её основная функция. И не вспоминать она должна заставлять, а думать, мыслить. Приучать людей к свободе, приучать творить, а не превращать процесс общения с книгой в собирание мозаик. Грех уподоблять Литературу архитектуре (строительство башен не в счёт). Приучать к Свободе. Нет, ни в какие времена не скрыться душе от этого слова! И только Слово свободно, и только оно освобождает. «Отпускаются тебе все твои грехи». Да будет так.

      Немного большими правами теперь обладает классика. Что ею считать: то, что читают; то, что кто-то назвал «классика», или то, что считает таковой большинство; то, что остаётся актуальным и через сотни лет; то, что стало образцом, каноническим примером? Что есть классика в Литературе? Ответ довольно прост – книга, изменившая судьбу. Книга, имеющая силу изменять что-то в этом мире. Где Слово в книге сильно – оно не останется незамеченным и бездейственным. Это не «пустая таблетка», спасающая только тех, кто верит в её целительную мощь. Только та книга может быть по праву признана классикой, что меняет жизнь человека, его взгляды, идеалы, ценности, цели и ориентиры. Времена идут, а список классики уже сегодня явно слишком велик. Безусловно, в каждой стране своя классика. Безусловно, есть классика мировая. Но этот список явно не столь широк, каким он представляется простым смертным и бедолагам в университетах. Если не уточнять понятие «классика», если не задумываться о нём, не видеть глубокой духовной, душевной, нравственной, культурной и, возможно, даже социальной проблемы, то мы скоро впишем в «классики» и те книги, что оскорбляют своим содержанием саму сущность Литературы и Слова, зато любимы большинством за их простоту, доступность и, что греха таить, как правило, весьма доступную цену. Весьма глупо ставить свои предпочтения в пример и объявлять свои мысли непреложной истиной, но хотя бы словами