Подумаешь, попал – 6. Валентин Георгиевич Вишняков

обернувшись к двери.

      Сержант, открыв дверь посторонился, давая дорогу четырем танкистам. Двое из вошедших были в черных местами в масленых пятнах комбинезонах, очевидно приказ немедленно явиться к комбригу застал их в тот момент когда они вместе со своими экипажами обслуживали технику. Самый старший по званию капитан одетый в подпаленный и кое где с заплатами полушубок козырнув доложил.

      – Товарищ комбриг вызванные вами офицеры второго танкового батальона прибыли, командир первой роты капитан Воробьянинов.

      Толбухин мрачным взглядом оглядел вошедших офицеров и отошел в сторону уступая первым начать беседу с ними вставшему из за стола Капралову. Тот тоже внимательно осмотрел по отдельности каждого офицера вглядываясь им в глаза. После чего кашлянув начал задавать вопросы не обращаясь не к кому конкретно.

      – Тут недавно кое кто через чур сильно перебрал обмывая награды. – Разговоры всякие вел, в том числе о начальстве ругая его по всякому.

      Капралов не уточнил о каком начальнике именно шла речь, может о комбриге Толбухине, может о командующем корпусом генерал – майоре Воронине, а может о заместителе командарма генерал – майоре Вяземском – который при случае мог провинившемуся в чем то офицеру и в ухо дать, а кулачки у Артура Николаевича не меньше той головушки в которую прилетело. Правда заместитель командующего армии бил не со всей силы, так для профилактики, зато после такого внушения все команды и распоряжения исполнялись в срок и без допущения ошибок. Но судя по всему надо было брать выше, так оно и оказалось.

      – И так товарищи кто из вас написал донос на командующего армией генерал – лейтенанта Кропоткина?

      Капралов не стал ходить вокруг да около, ведь наверняка офицеры слышали жалобы капитана Мазурова о том, как командарм пользуясь своим положением увел у того девушку, рассказ старшего – лейтенанта Булыгина о его первом бое в котором он отличился, а вот командарм повел себя подозрительно приказав нацепить на свой танк фашисткий флаг, не иначе как струсил.

      Таких вопросов танкисты не ожидали и потому были этим ошарашены и стояли молча временами переглядываясь друг с другом.

      – Чего молчите товарищи офицеры, думаете, я несу околесицу, обвиняя вас в том, что кое кто из вас послушав разговоры двух пьяных дураков, решил написать вот эту писульку, – особист помахал перед танкистами листком с доносом точно так же, как перед этим махал перед Мазуровым и Булыгиным.

      Первым заговорил Воробьянинов, вероятно опять потому, что был старший по званию.

      – Да не писали мы ничего такого, у нас и мыслей не было, да еще на командарма.

      Капитан потупился, – да разговоры были, виноват.

      – Я первый о том начал, в смысле о «подвигах» капитана Мазурова, тот постоянна хвастался своими «победами» на женском фронте, то связистки, то медсестрички то из БПХ «банно прачечное хозяйство». – А недавно опять в санбат зачастил якобы из – за ранения на перевязку, хотя её и у нас в бригаде можно было сделать. – Сразу понятно стало новая пассия завелась, ну я и поинтересовался