Прислужник своего «Естества». Андрей Арсланович Мансуров

«жертву» отловил я достаточно легко – вот что значит продуманный и простой План. Машина у меня вполне себе на уровне: Спарк двухлетней давности выпуска. Купил на базаре, поскольку прежний владелец решил срочно слинять из города к такой-то матери. Похоже было, как я сразу понял по его бегающим прищуренным подленьким глазкам, натворил что-то противоправное. Например, скажем, спёр на родном предприятии двухмесячную заработанную плату всех работников. Впрочем, почему – «вроде бы». Он и спёр, как я узнал позже из сводок новостей.

      Но мне это не повредило, машина была оформлена через третьих лиц на подставную несуществующую фирму, а он ездил по доверенности.

      Так что тут не подкопаешься: выйти на меня через машину не получится. И в местах, где есть в нашем городе немногочисленные пока камеры видеонаблюдения, я стараюсь не работать: езжу больше по окраинам да второстепенным дорогам.

      Да, по вечерам я делаю вид, что таксую. Патент купил, но это так – для вида.

      Потому что вот кто может выбрать, и выбрать придирчиво – так это таксист.

      Подходящая клиентка стояла в месте, где я точно знал, что нет видеокамер, села ко мне буквально через десять минут, как выехал на очередную вечернюю «работу».

      Я рассмотрел её внимательно.

      Невысокая – не больше метр шестьдесят. Очень поджарая и стройная. Вес, наверное, не превышал сорок три – сорок пять кило. Но – очень подвижная, и такая, знаете, самодостаточная и уверенная в себе: во всех движениях сквозили сила и грация. Глаза – огромные, и ещё очень сильно подведённые. Утрированно. Так, словно она – актриса, и привыкла работать на публику, глядящую на неё с большого расстояния.

      Лицо… назовём его условно симпатичным. До красивого явно не дотягивает. Но, думаю себе этак неутончённо – для первого раза подойдёт. Заодно и технологии отработаю. Да и справлюсь легко: я ж – тренированный и накачанный.

      Кстати: реплика в сторону: пытать, мучить и измываться над несимпатичными или старыми – совершенно неинтересно!

      Они настолько серые, затюканные жизнью, и скучно-предсказуемые, что и самому становится скучно. Или, что куда чаще – вызывают раздражение. А вот когда дама молода, мила и стройна – другое дело. Сразу всё как бы обостряется, и хочется её… как бы это сформулировать-то… Поизощрённей достать. Чтоб выла. Извивалась, стонала, проклинала! Страдала, словом.

      Ну, и, разумеется, умоляла о пощаде.

      Не даром же говорят, что в Европе женщины остались только противные и некрасивые потому, что всех остальных, тех, что посговорчивей и посимпатичней, считали за ведьм, и – сжигали! Искусственный отбор, стало быть…

      А вообще-то, если честно, больше всего раздражения у меня вызывают старухи. Видно, что с годами «неписанная» красавица превратилась в скрюченную каргу, но в душе – всё равно шестнадцатилетняя чаровница-прелестница. И вот чтоб её прелести не остались незамеченными, эти старушенции везде лезут, нелепо, иногда даже – в мини, одеваются, и в магазинах или других