Вернувшийся к ответу. Олег Александрович Якубов

поди, твои коллеги, только отставные…

      – Да ладно, не хватало им еще об этом знать, – бурчит недовольно Рашидов. – К тому же никаких документов я с собой не ношу, у меня только билет в читалку «Ленинки».

      – Ну ты даешь! – неподдельно восхищается Марков. – Как был в школе скромняга, так до сих пор им и остаешься.

      Они проходят в огромный, неуютный зал ресторана. В углу, возле диванчиков, сервирован стол на пять персон. На стол и на тех, кто за ним устраивается, с нескрываемым любопытством поглядывают сидящие неподалеку «гости солнечной Грузии». Они сами пытались зарезервировать это «блатное» место, но получили от ворот поворот, услышав от метрдотеля обидное: «Не про вашу честь, здесь сегодня особая компания гулять будет», – и мэтр воздел куда-то к потолку указательный палец.

      – Да мы сами… – попытался возразить самый из них горячий, но много чего на своей непростой работе повидавший метрдотель бесцеремонно перебил: «Сами, сами. Сами с усами. Только у вас труба пониже, да дым пожиже».

      …Компания, куда пришли Володя Рашидов и Аркадий Марков, отмечает день рождения Алишера, мужа младшей из сестер Рашидовых – Светы. Алишер учится в аспирантуре филфака МГУ, он специалист по какому-то редкому кельтскому фольклору. В гости он позвал своего сокурсника Сашку Авакова, с обидной кличкой Собаков, и брата жены; Володя, в свою очередь, пригласил друга детства Аркашку Маркова, который по своим то ли журналистским, то ли писательским делам ошивается в Москве и занимает в «России» шикарный полулюкс. Пятый гость за столом – средних лет плотный узбек, который, несмотря на уговоры, ни за что не хочет снять с головы тюбетейку. Кажется, его зовут Турсун. В разговоре он не участвует, зато зорко и строго наблюдает за официантами, проявляя явное недовольство их нерасторопностью. С самого начала Турсун выказал обслуге свое негодование. За соседним, грузинским, столом он увидел неведомое ему блюдо в металлических чашечках с длинными ручками.

      – Чего такое будет? – спросил Турсун официанта.

      – Жюльен, – ответил официант коротко, переминаясь с ноги на ногу.

      – Зачем у нас нет? – возмутился Турсун. – Я же сказал – все меню на стол поставь.

      – Да у вас и так уже ставить некуда, – попытался возразить официант, но получил ответ, что называется, под дых.

      – Ставит некуда – на руки держат будешь, – заявил, как отрезал, Турсун.

      Он приехал в Москву в командировку из узбекской провинции – Джизакской области. В том районе, где Турсун нынче секретарь райкома партии, когда-то родился «отец» – сам Шараф-ака Рашидов, первый секретарь ЦК партии Узбекистана, член Политбюро и личный друг Самого – имя Леонида Ильича Брежнева Турсун вслух даже произносить боится. Он человек маленький. И когда едет в Москву, может, нет, обязан, навестить детей хозяина, привезти им дары щедрой узбекской земли. Ну а уж коль случилось такое событие, как день рождения зятя, то нужно все достойно организовать и, само собой, – оплатить. Турсуну