Прутиков простудился. Часть первая. Геннадий Кирюшин

вздохнул, выбрался из-за стола и поплёлся в противоположный конец здания по длинному коридору, оставив за спиной весёлую беззаботную компанию, захваченную обсуждением приятных новогодних приготовлений.

      Проходя мимо стенда с местной стенгазетой «Жилищник», он не смог отказать себе в удовольствии ещё раз полюбоваться на уголок юмора с подзаголовком: «Смеяться здесь!», с рисунком, изображающем двух боксёров на ринге. На их изумлённых физиономиях наклеены крест-накрест пластыри, под глазом у одного изображён фиолетовый фингал, и, чтобы не возникало никаких сомнений в том, что смеяться полагалось именно здесь, подпись под рисунком гласила: «На планёрке у Генерального». Все конторские знали: редактор стенгазеты – Игорь Николаевич, а карикатуры он рисует собственноручно. Так же, как и то, что Генеральному очень не нравилось любое упоминание о нём в юмористическом аспекте.

      По дороге Лёва решил отклониться от прямого пути и навестить своего приятеля – бухгалтера-ревизора Андрея Панкратова, обычно не вылазящего из командировок. Но сейчас, к облегчению Прутикова, он оказался на месте.

      Андрей был простецким парнем, с его лица не сходила уклончивая и глуповатая улыбка. Он хотел казаться загадочным типом «себе на уме», но производил впечатление человека, выросшего в небольшом городке, окончившего военное училище по финансам, и не вполне устроившегося в жизни по причине своего непробивного характера.

      Панкратов числился в льготном списке на жильё как «афганец», в верхних строчках, но почему-то всегда его кто-нибудь обходил. Он иногда жаловался Лёве на несправедливость и, как бы шутя, но с досадой и раздражением, спрашивал, – как поступить, кому же там в Исполкоме, в конце концов, «сунуть в зубы». Его любимой поговоркой была: «Так жить нельзя, надо жить лучше», которую он со вздохом припоминал к месту и не к месту.

      В этот раз Прутиков решил заглянуть к Панкратову с целью перекинуться парой слов и обрести душевное равновесие перед разговором с Главным.

      Андрей сидел один в кабинете. Три других стола оставались пустыми. Их хозяева числились в командировках, но они, наверняка, находились уже дома, прибавив нелишний выходной к празднику.

      – Письмо позвало в дорогу? – улыбнулся Лев и кивнул на придвинутые к столам стулья.

      – Это у вас письма, а у нас плановые ревизии, – весело откликнулся Андрей и подмигнул половиной лица, отодвигая от себя с резиновым скрипом настольный калькулятор, на всю длину толстого кабеля, соединяющего умный аппарат с электрической розеткой.

      Он закрыл папку с бухгалтерскими бумагами, откинулся на спинку стула, соединил руки в замок пальцами и вытянул их над головой.

      Лев по-хозяйски расположился за одним из трёх роскошных двухтумбовых столов, обернувшись к Андрею в пол-оборота. Для завязки он с притворной завистью произнес:

      – Да у тебя, я смотрю, новая машинка. Где урвал такую?

      – «Эллочка», моя помощница, – тут же отреагировал Андрей, ласково погладив, как котёнка, ярко-красный пластмассовый корпус компактного вычислительного устройства ЭЛКА-50