Битвы Фэнтези. Михаил Семёнович Карабашьян

будто только что купила себе отменного племенного жеребца. Внезапно, она крепко схватила мужчину между ног и одобрительно кивнула.

      – Она говорит, – продолжил Эфикл, – что этот конь… хотя… скорее жеребец, станет отличным… создателем.

      – Ты уверен, что верно всё понимаешь? – уточнил Гораций.

      – Брат, мгновение назад я не знал, что вообще знаю этот язык.

      – Тише, – вновь скомандовал Центурион, – что она говорит?

      Ификл вновь посмотрел на старейшину, ходившую вокруг ничего не понимающего Брутуса, и обращалась к соплеменницам, которые вдруг из грозных воительниц превратились в хихикающих барышень.

      – Она спрашивает: – выслушав её, ответил Ификл, – кто из сестёр желает лечь рядом с чужаком и понести от него…

      Воцарилось молчание. Только старейшина продолжала снова и снова повторять свой призыв.

      – Вот же гад! – вдруг воскликнул Аверкий, – Вечно ему, с самого детства, достаются самые лакомые куски!

      – Тише! – скомандовал Центурион, – Мы ещё не знаем, чем всё кончится.

      В этот момент, из рядов воительниц, робко и подталкиваемая своими подругами, вышла высокая, темноволосая, смуглая девушка с точёной фигурой и большими глазами на милом девичьем лице. Она медленно подошла к старейшине, смущённо улыбаясь и склонив голову. Женщина взяла в руки молодое лицо девушки и осторожно поцеловала её в щёки. Затем взяла её под руку и повела в палатку, из которой вышла чуть ранее.

      К Брутусу, тем временем, подошли четверо других девушек. Трое приставили к нему оружие, а четвёртая перерезала путы. Затем, окружив имперца, они провели его к той же палатке и, почти что, запихнули его внутрь, а затем вошли следом.

      – Ну вот, – проворчал Аверкий и сплюнул, – теперь мы знаем, чем всё кончилось.

      – Да… Хороша, – одобрил Герадот, – но на её месте я бы тоже выбрал твоего брата.

      – Лучше заткнись! – вспылил Аверкий и попытался вырваться из пут, но к ним тут же подоспели стражницы с копьями наперевес.

      – Успокойтесь сейчас же! – велел Центурион, – Аверкий!

      Увидев недовольный взгляд командира, имперец успокоился и уткнулся взглядом в землю. Поняв, что пленники успокоились, стражницы тут же удалились.

      – Так откуда ты знаешь их язык? – спросил Гораций спустя пару минут.

      – Да, – вторил ему Центурион, – мне бы тоже хотелось знать.

      – Поверьте, – ответил Ификл, – я бы рад вам ответить, но… Я не могу. Такое ощущение, будто я говорил на нём давным-давно. Это как сон, который пытаешься вспомнить, когда проснулся.

      – Да уж, жаль только мы не спим, – подал голос Прокис.

      – Ну почему же? – усмехнулся Рамон и улыбнулся, – Кое-кому не жаль.

      Гладиатор кивнул в сторону палатки, из которой уже начали доноситься пронзительные женские стоны.

* * *

      – А вот и он! – воскликнул Герадот, когда воительницы наконец вывели из палатки Брутуса, – Ну как, жеребец? Кобылка была знатная?

      Явно измотанного, но довольного Брутуса усадили на прежнее место и связали, как и прежде.

      – Ну