Позолоченные латунные кости. Коварное бронзовое тщеславие. Глен Кук

пахло религией, в чем не было смысла. Морли имел врагов, которые с радостью проделали бы в нем кучу дыр, если бы это могло сойти им с рук. Но они не были религиозными психами и не были такими невыразимо гнусными, чтобы охотиться не только за его жизнью, но и за душой.

      – Должно быть, женщина, – пришла к заключению Белинда.

      Ни один мужчина не был настолько мстителен.

      – Мне неизвестно, что происходило в его жизни, – заявил я. – Я вижусь с ним, только когда мы заглядываем в «Виноградную гроздь» после театрального представления. Ты же в курсе моей ситуации.

      – Я пыталась поговорить с Тинни. Хотела, чтобы она знала, что случилось.

      Мне не понравился ее тон.

      – Гаррет, я была вежливой и любезной. А она – нет.

      Мне очень не понравился ее тон. Тинни могла разобидеться.

      – Она совсем не уверена…

      – Я попыталась объяснить ей сложившуюся ситуацию. Она не вызвала симпатии. Дело не в ней.

      Почти наверняка моей дражайшей не удалось свести более интимного знакомства с лютой болью главным образом потому, что она была моей дражайшей. Можно ли заставить ее это понять?

      Тинни не могла так сильно измениться. Да и как бы смогла? Она была умницей. Понимала, что такое настоящий мир. Делила со мной его суровую реальность. Умела разбираться в сложных вопросах. Она еще годы назад обнаружила, что Тинни Тейт не является центром, осью или любимым ребенком мироздания.

      Меня пробрал озноб, как будто в полночь я был обязан промчаться мимо кладбища.

      И тут на меня снизошло озарение.

      – Мы видим симптомы, но не болезнь, – заявил я.

      Белинда фыркнула. Ее больше интересовало наблюдение за высыхающей слизью.

      Я перестал беспокоиться о своих проблемах и проверил, как там мой товарищ. Цвет его лица и дыхание стали лучше. Он выглядел так, будто готов очнуться.

      Пухлый представитель культа ушел, а мы с Белиндой переглянулись с широкими дурацкими ухмылками.

      Поверив, что ее может связывать с Морли что-то, помимо бизнеса, я напросился прямехонько на неприятности.

14

      Мы были одни.

      Все трое.

      Морли доблестно сражался, пытаясь спастись от ночных кошмаров. Я плутал по собственному царству страха, где моя неопределенная любовь к другу могла стоить мне всего остального, чем я дорожил.

      Белинда сидела рядом со мной на раскладушке. Мы прислонялись спинами к двери. Белинда мысленно блуждала так далеко, что я гадал: сможет ли вернуться? Не исключено, она пыталась найти Морли, чтобы привести его домой.

      – Я туда опоздала! – выпалила она.

      – Что? Куда? Опоздала для чего?

      – В «Книжную лавку Райзина». Опоздала накрыть Тимми Два Шага.

      Не было смысла ее поправлять. Сердце у нее было на месте, хотя, возможно, и имело странную форму, было жестким и холодным.

      – Он попытался спастись бегством?

      – Прямиком до Аль-Хара. А там меня опередили жестяные свистульки.

      – С каждым днем они действуют все эффективнее. Это тяжело для нас обоих.

      – Некоторые ценят