Руны на броне. Алексей Лавров

убить! – продолжила ужасаться Катя и решительно сказала. – К чёрту гармонию. Я не прощу себе никогда, если ты уйдёшь, ни разу не… э… ну, вечером.

      А я же впадаю в транс сейчас на два часа! Рысь это должно заинтересовать.

      – Только ты сможешь, как в прошлый раз? – тихонько уточнила Катя. – В этом… своём особом состоянии…

      – В тотемном трансе, – серьёзно подсказала Надя.

      Я уверенно кивнул. Катя встала и подошла ко мне. Провела по щеке пальчиком, ласково говоря:

      – Тени вон под глазками. Ты в этом Корпусе совсем не высыпаешься, оттого и нервы! Может, пораньше пойдём?

      Я снова кивнул, и она взяла меня за руку и потянула к двери:

      – Тогда пошли. Всем пока!

      – До завтра, – проговорили рыси в разнобой.

      Она не обернулась, просто уверенно тащила меня по коридору за собой. Не теряя времени, я стал настраиваться на транс. Вошёл в тотемное состояние в спальне и заглянул во вдруг ставшие сумасшедшими её глаза. Подхватил на руки и завалил на кровать. Поцеловал и потянул с её плечиков платье. Она, тихо застонав, расстегнула на мне китель и скинула на пол у кровати…

      Катя стонала всё громче и громче два часа моего воплощения. Духу рыси было очень интересно.

* * *

      Утром Катя попробовала проигнорировать звонок будильника. Пришлось подключаться, меня проигнорировать сложнее. И ничего я учитывать не желаю! Какие два часа? Ах, вечером! Да те часы, пока некоторые только охали, другие трудились! И сейчас тут разоряются!

      Поднял я Катерину. Дальше душ и зарядка, оделись и практически ровно вышли к завтраку. Авдей с Мухаммедом уже сидели за столом и ели яичницу с сыром, ветчиной и томатами, Клава и Надя мрачно цедили кофе, а Миланья над всеми хлопотала.

      Я учтиво поздоровался, усадил Катю и сам присел. Передо мною тут же, как по волшебству, возникла тарелка с яичницей, а перед Катюшей кружка кофе. Я деловито сказал Миланье:

      – Кате тоже полноценный завтрак.

      Экономка встала в нерешительности, Клава и Надя застыли, не донеся до ртов кружки, а Катенька грустно молвила:

      – Я не буду.

      Отрезая кусок яичницы, я помотал головой и спросил её:

      – Ты думаешь, что, если поешь, меня на дуэли убьют?

      – Конечно, нет! – слабо улыбнулась Катерина. – Просто кусок не лезет, как подумаю…

      Я отправил полную вилку в рот, надкусил хлеба с маслом и принялся жевать. Миланья отмерла и успела развернуться и шагнуть зачем-то, Надя и Клава дружно припали к кружкам. Я же прожевал и мрачно сказал:

      – Меня, может, каждый выходной будут вызывать. И наша малышка каждое воскресенье из-за твоих нервов останется голодной?

      Катя задумалась, повисла неловкая пауза.

      – Ешь, тебе сказали, – проговорил я холодно.

      Катя весело на меня посмотрела и смущённо отвела глаза. Я ведь не шутил с ней ни разу.

      – Ну, попробую только, – сказала она виновато.

      – И я! – хором молвили Надя и Клава.

      – Ой, господи, сейчас! – всполошилась Миланья.

      Через