Псы Америки. Изольда. Анатолий Агарков

вам нельзя.

      – Если не выпью, то умру. Я уже так лечился. – сел на освободившийся стул медсестры. – Позовите, пожалуйста, доктора.

      Минут через десять пришел врач – весь какой-то пожилой, но активный и улыбчивый.

      – Говоришь, был контуженным и вылечился алкоголем? Сильно сердце прихватило?

      – Голову – просто невмочь. Помру, чувствую…

      – Ну, пойдем в ординаторскую. Дам тебе чайную ложечку. Посмотрю реакцию организма.

      Привел, усадил на диван, налил половинку пластиковой мензурки:

      – Пей.

      Саня выпил и не поморщился. Даже не почувствовал – спирт ли это? Но почему-то верил врачу.

      – Что чувствуешь?

      – Меня паренек так лечил в госпитале – помогло. Ночь отлежался и поднялся. Правда, он ещё песню пел.

      – Ну, петь я тебе не буду. Но, кажется, глазки твои заблестели. Пойдем, я тебя уложу в палате – может, правда, к утру оклемаешься.

      Саня лег и сказал доктору:

      – А потом он погиб…

      И закрыл глаза.

      Теперь он почувствовал, что выпил спирт. Черные тучи, обложившие голову, ещё не отступили, но смерть не казалась такой мучительной. Нормальная кончина – пожил своё…

      Среди ночи в палату зашла дежурная медсестра. Коснулась ладонью лба.

      Саня открыл глаза.

      – Спи-спи. У меня в журнале записано – тебя проверять.

      Сон снова пришел к Готовцеву, намекая на скорое выздоровление. Даже приснилось что-то мирное – река, сети, рыба… и кто-то. Брат, наверное – Глеб Викторович.

      Утром узнал, что сосед умер. Вот тебе и контузия! Такими вещами нельзя шутить.

      Вчерашний врач освидетельствовал покойного. Переглянулись с Саней с пониманием – взгляд Готовцева был исполнен благодарности. Доктор покачал головой – мол, теперь буду знать.

      Когда труп унесли, и все посторонние ушли, Саня озадачился покурить. В поисках никотина распахнул тумбочку. И вот те раз! – в самом углу нашел чью-то забытую пачку с единственной сигаретой.

      Ах ты, никотиночка моя! – обрадовался Готовцев.

      Из палаты по черной лестнице спустился вниз и через служебный вход вышел в курилку. У единственного присутствующего попросил огоньку. Тот протянул зажигалку – большую, красивую и, наверное, дорогую:

      – Дарю. Сам сейчас бросил курить. И ещё сигареты. Вот, возьми.

      Мужчина был симпатичный, улыбчивый – похож на врача, но в халате больного.

      – Ты из какой палаты? Что у вас там произошло?

      – Умер мужик ночью.

      – От чего?

      – От контузии.

      – Такое бывает?

      – Как видишь.

      – Первый раз слышу. Наверное, у него было что-то более тяжелое после ранения.

      Саня пожал плечами, глубоко затягиваясь. Вчера он тоже был в предсмертном состоянии, а теперь вот, жизнь воспрянула.

      Над городом зазвучал сигнал воздушной тревоги. Где-то вдали громыхнуло.

      – В подвал? – предложил курить бросивший.

      Саня отмахнулся беспечно:

      – Нам ли, фронтовикам, тревог бояться?

      Некоторое