Забудь меня. Я (не) твоя жена. Анна Апрельская

меня забыться. Но наваждение быстро прошло, оставляя тревогу. Я сидела как на иголках.

      Как там Ириша?

      Я с трудом выдержала несколько смен блюд. Но когда принесли чай, мое терпение закончилось.

      – Если вы не против, я закончу обед, – сказала я и встала, не дожидаясь разрешения хозяев дома.

      – Какая невоспитанность, – сквозь зубы проговорила Светлана Дмитриевна. – Тебя, девочка, пригласили в высшее общество. А ты ведешь себя, как самая последняя деревенская девка. Хотя о чем я… Ты всегда и была ею, – припечатала она. – Сядь немедленно. Никто не смеет встать из-за стола раньше хозяина дома.

      – Мне лучше вернуться в свою комнату, – настаивала я.

      – Я сказала, сядь за стол, – резко приказала свекровь.

      – Света, прекрати, – выдавил Борис Иванович, пронзая меня взглядом.

      – Что-то случилось? – прошептал Рома.

      Иван с интересом наблюдал за мной. Не знаю, что он обо мне сейчас думал. Да мне и было все равно. На душе было очень неспокойно.

      Я уже сделала шаг в сторону двери, как в столовую влетел маленький метеор.

      – Ма! Ма! – кричала Иришка, в истерике ища меня взглядом.

      – Я тут, малышка, – кинулась я к дочке.

      Иришу сильно трясло. По дорожкам из слез я поняла, что моя кроха уже давно плачет. Так почему же не позвали меня?

      – Ириша, что случилось? – тихо спросил Роман.

      – Ёма… Оя… уаила… мя… – с трудом выдала девочка.

      – Что? – в шоке проговорила я, переводя взгляд на младшего Чаровского.

      – Кто тебя ударил, солнышко? – раздался мягкий мужской голос за моей спиной.

      Ириша встрепенулась, посмотрела на кого-то, в ее глазах я увидела радость узнавания.

      – Де! – со скоростью света кроха сорвалась с моих рук и кинулась к… деду. – Оя уаила мя. Оя выинуа Тики, – уже жаловалась Ириша Борису Ивановичу.

      Тот поднял внучку на руки, ласково погладил по голове, поцеловал в щечку.

      – Так кто тебя ударил, радость моя? – опять спросил старший Чаровский.

      – Сюанка. Луза ула. Луза аошая. Пойя пахая, – объяснила Ириша, сосредоточенно проговаривая каждое слово.

      – С кем вы оставили девочку? – спросил Борис Иванович у меня.

      – С Луизой. Рома сказал, что можно ей доверять. Но я все же нервничала.

      – Понятно. Семен, позовите Луизу, – приказал он дворецкому, стоявшему в дверях столовой.

      – Боря, да что стряслось? Не стоит все это твоих нервов. И вообще, Наталья, почему твоя дочь бегает по дому? Ты так плохо ее воспитываешь, что она не знает элементарных норм приличия? – тараторила Светлана Дмитриевна, бросая гневные взгляды на меня.

      – Ты можешь помолчать, Света? – резко заткнул ее хозяин дома.

      Женщина чуть не подавилась воздухом. Не часто муж позволял себе так разговаривать с ней при посторонних.

      – Боря… – начала она, но ее прервал резкий голос:

      – Я. Приказал. Тебе. Помолчать!

      – Де? – испуганно ойкнула Ириша.

      – Все хорошо, солнышко. Деда ругается не на тебя, – совершенно