Детективное агентство миссис Хейз. Морана

лице ничего не отражалось.

      – Не собираюсь с тобой это обсуждать, – буркнула я, отводя взгляд и прогоняя болезненные воспоминания об Эйде.

      Лука затронул слишком личную тему. Я встала. Тяжело. Гораздо хуже, чем думала. Были предположения, что обсуждения сведутся к тем годам, на которых мы с Лукой расстались. Парень поднялся и последовал за мной на кухню. Мила достала фрукты, помыла их и приступила к нарезанию тех на мелкие кубики.

      – Получается, ты приехала на каникулы к брату? – спросила я то, что уже знала.

      Мелкая кивнула. Я уселась на барный стул возле бетонного острова. Глаза то и дело с сестры перемещались на Луку, шарящего в шкафчиках. Он готовил чай. Повисла неловкая тишина. Хотя парня вроде ничего не смущало, в отличии от нас с Милой. Она притаптывала ногой.

      – Долго ты в городе будешь находиться? – спросила мелкая, орудуя ножом над деревянной доской.

      – Пока не закончу с делами.

      – Ты про убийство Берта? – Мила обернулась. – Лука всю ночь убеждал меня, что ты ясновидящая. Как ты это делаешь? Почему он каждый раз верит в твои бредни? И главное, – она повысила голос, – зачем ты это делаешь? Хочешь, чтобы ему опять было плохо?

      Веснушчатый возник между мной и сестрой и положил руку на ее плечо. Мила тут же замолчала. Я с любопытством наблюдала за тем, как проходит их перепалка. Мелкая двигала одними губами, чтобы понимал слова только Лука. Он то кивал, то отрицательно мотал головой.

      Я заглядывала за ухо, на котором висела пластиковая штуковина. Хотелось видеть выражение лица сестры. Она успешно пряталась за своим братом. Двое активно жестикулировали. Выбора не осталось. Пришлось подождать.

      Мила то и дело злобно пыхтела и шумно втягивала воздух носом. Вдруг засвистел чайник. Парень двинулся к источнику звука. Я все никак не привыкну, что Лука слышит. После нашего расставания, в воспоминаниях он остался молчаливым и не реагирующим на шум. Сейчас перед глазами словно другой человек. Хотя может дело в том, что он повзрослел или в том, что ведет себя иначе.

      «Или я никогда его толком не знала. В живую мы общались всего ничего. И только и делали, что обнимались» – до меня дошло, почему я чувствую себя так странно. Я не понимаю, как себя вести с Лукой, а не с сестрой.

      – Ничего не меняется, – проворчала Мила.

      Взгляд переместился со спины парня на подростка. Она явно недовольна, что я пялюсь на ее брата. Разливший чай по кружкам, Лука повернулся узнать, о чем мы говорим, я с трудом сдержалась от покраснения. Чтобы успокоиться прикоснулась к кольцу на пальце. Предательские щеки заполыхали. Украшение, выплавленное из медали, которую мне подарил Лука, заменяло мне нашу утерянную дружбу.

      Написать ему я не могла, но мысленно постоянно обращалась. Кольцо стало оберегом от тотального одиночества. Голосом разума. Если я сомневалась в решении, то обдумывала, чтобы на это посоветовал Лука. Этот способ справляться со стрессом пришел в голову два года назад, когда я перебирала вещи. Абсолютно потерянная и не знающая зачем живу, наткнулась на предмет, что когда-то прихватила на память о Чикаго и проведенном там времени. Тогда это спасло меня. Помогло