Тюльпаша. Елена Пани-Панкова

получила пухлый конверт со снимками, на которых Борис миловался с вульгарной брюнеткой. В тот же день Маруся, демонстративно закурив, швырнула фотки мужу.

      Тот, рассмотрев их, остался спокойным.

      – А красивая пара, да? – Вдруг подмигнул он благоверной.

      – Издеваешься?!

      – Нет, это ты издеваешься! – вдруг заорал Борис. – Шалава!!! Детектива она наняла! Лучше бы таблетки от курева купила! Воняешь табачищем, как грузчик портовый!!!

      Маруся разрыдалась. Сквозь слёзы она припоминала супругу все его походы налево и нерождённых детей…

      Борис вдруг присел перед женой на корточки, начал поглаживать по голове.

      – Маша, Маша… Как была ты инфантильной, так и осталась… Когда-то твоя детскость дико меня заводила, но…

      Он замолчал, задумался. Маруся продолжала скулить.

      – Знаешь в чём беда твоя?

      – В чём?.. – жалко проблеяла супруга сквозь слёзы.

      – У тебя напрочь отсутствует женская чуйка. Ты так боишься стать брошенкой,  что во всём со мной соглашаешься. А мы, мужики, любим кошечек с коготками. Ну, посуди сама: запретил тебе рожать – покорилась. Стал восхищаться тем, как куришь, – задымила паровозом.

      Слушать дальше этот бред Маруся не стала. Она стряхнула с себя ставшую ненавистной руку и побрела прочь, пошатываясь как пьяная. На следующий день Маша подала на развод.

      Сильный и молчаливый

      – Ты жене изменял? (задумчивый смайлик).

      – Нет, ни разу, хотя на других девок глядел (классический смайлик).

      – Считай, что изменял (обезьянка, закрывающая рот).

      – Дура ты)

      Так, с этим всё понятно. Полина вышла из чата. Стояла тоскливая зимняя ночь. За дверью спала дочурка, а к Поле сон не шёл.

      – Почитать, что ли?

      Полина открыла сборник рассказов Виктории Токаревой.

      «Иван Иваныч женился на Ольге раз и навсегда и не шарил глазами по сторонам», – читала молодая мама. Уныние крепчало, как мороз за окном.

      – Таких людей, как у Токаревой в книгах, уже нет, – думала Поля. В свои тридцать с хвостиком она не встретила ни одного парня, который, крутя с ней роман, не держал бы «в скобках» еще одну или даже нескольких дамочек.

      В любовь меж полами ей давно уже не верилось. Ибо мы либо не доросли до богов, либо обмельчали в так называемой цивилизованной ойкумене. Есть любовь к себе, к своему ребёнку как продолжению себя. А то, что вспыхивает время от времени между женщиной и мужчиной, – в лучшем случае страсть. Чем человек старше, тем шансов наслаждаться романтикой всё меньше, ибо розовые очки природа надевает на фертильных. Ей нужны новые особи, а делать детей куда приятнее, когда пребываешь в объятиях богини Майи…

      – Что-то совсем циничной я стала,  – угрюмо размышляла Полина. – А ведь как хочется романтики… Пусть даже это будет обманом.

      Экс-муж никогда не говорил ей правильных слов. «Ты моя самая-самая», – произносил он. А надо было так: «Ты моя единственная!».

      Полина