Розы злы. Трилогия. Александр Авгур

Я нас спас.

      – Что ты наделал? – сквозь слезы запричитал я и вошел в зал.

      Всюду была кровь. Много крови и лепестки роз. Мне стало дурно. Закружилась голова.

      В центре зала, с перерезанным горлом лежала мама. Ее глаза смотрели в мою сторону, но я знал, что она больше никогда меня не увидит, как и я ее. Она больше меня не поругает, не обнимет, не пошутит, не приготовит завтрак, не пойдет ко мне в школу на собрание. Это конец. Она мертва. Ее больше нет.

      На стене, кровью, было написано без ошибок: – «Так будет с каждым грешником».

      – Ну, как тебе? – спросил веселый батя. – Как думаешь, нам поверят, что это не мы? Думаю, поверят, я же этот профи…

      – Зачем, батя? – заскулил я, упав на колени. – Зачем ты ее убил?

      – Она стала опасна для нашей семьи, – ответил он. – Ты же знаешь. Нам нельзя попадаться, за нами охотятся плохие и опасные люди.

      – Зачем!? – закричал я. – Все эти «плохие люди», это твое вранье, ты их выдумал! Ты лжец! Ты балабол! Ты трепло! Ты тварь!

      – Нет, они настоящие, – сказал батя, посмотрел на меня бешеными глазами и, показывая пальцем на мертвую маму, закричал: – Это она врала! Артемка, ты же знаешь! Она спала почти со всеми мужиками в нашем городе, а перед теми с кем не спала, «виляла хвостом» подманивая, как последняя шкура. Из-за нее нас бы нашли! Нашли и убили! А теперь не найдут! Артем, ты же знаешь! Сынок! Я спас нас обоих!

      Я лег на пол рядом с мамой и взял ее за руку. Мне было очень плохо. Я просто плакал и молчал.

      – Сынок, – нервно позвал меня батя. – Ты же никому не скажешь, что это я сделал? Ты же всем скажешь, что мы ее так и нашли? Да? Правда, ведь? Молчание знак согласия. Я так и думал, что ты меня не подведешь. Не сдашь. Сынок давай я сейчас помоюсь и уйду в магазин. А ты позвонишь в полицию. Скажешь, что мамку мертвую нашел, а я уже попозже приду. Скажу – ой, ай, мою жену убили. Помогите люди добрые! Как думаешь, нормально будет? Ну, я еще подумаю, как лучше сказать. Глаза еще намочу, типа плачу.

      – Бать, а в тюрьме книжки можно читать? – спросил я, с трудом вставая с пола.

      – Можно, наверно, – не уверенно ответил он и, отвернувшись, начал раздеваться. – Но ты не бойся, в тюрьму мы не попадем. А книжки – это для сосунков.

      – А я и не боюсь, – сказал я, поднимая с пола окровавленный нож. – Я уже ничего не боюсь.

      – А что это ты вдруг книгами заинтересовался? – спокойно спросил батя занятый переодеванием.

      – Хочу читать, хочу стать умным, – ответил я и ударил его со спины ножом в горло.

      Когда все было законченно, я подтащил тело бати к телу матери.

      Плакать я больше не мог, наверно кончились слезы.

      – Вот и закончилось мое детство, мама, – сказал я вслух. – Пора становится взрослым, и брать ответственность за свои поступки.

      Вначале я хотел позвонить в полицию и во всем признаться, но потом передумал и решил пойти туда сам. Мне больше не хотелось оставаться дома. Я переоделся, поцеловал маму и вышел из квартиры, зная, что туда я больше не вернусь.

      Надеюсь в тюрьме можно читать книги.

      По