Ты дура, детка!. Татьяна Хмельницкая

на руки и отнёс в спальню. Шёлк покрывала обдал кожу прохладой. Теперь всё шло как надо: по правилам, по сути существования. Мы летели вместе с любовником в чёрную дыру, где переставала существовать гравитация, где мир становился изнанкой. Где постыдность приобретала величие, а реальность – становилась иллюзией.

      Я умирала и не желала воскресать.

      Почему мир не остановится?

      Почему он продолжал бежать куда-то, надетый на иглу Оси времени, словно засушенная бабочка?

      Что там, на самом конце Оси?

      Нет. Нет. Нет. Я не хочу возвращаться на эту спираль. Отпустите меня! Не невольте!

      Нет. Нет. Нет. Не желаю обратно!

      Нет!

      Но мир рухнул на меня. Придавил, телом Ильи, заставил реагировать на его шумное дыхание.

      Мне трудно идти назад. Спасите! Избавьте!

      Но шла. Перебирала чувствами, словно конечностями. Выползала из рая, спотыкалась. И вот свалилась на Землю.

      Да, здравствует жизнь!

      Пристегните ремни, наш полёт заканчивается, и скоро мы снова приземлимся в станицу Никуда.

      Глава 3

      Я смотрела через окно на идущего по дорожке Лоскутова. Пила кофе и думала о том, что вот уже завтра, я улечу отсюда. Нужно было собрать вещи. Но не только это. Следовало упаковать подарки.

      Так и не успела уложить чемодан. Илья не отпускал меня всю ночь от себя, потому радовалась наступившему утру.

      Ещё в списке значилось посещение банка, чтобы перебросить деньги со счёта на карту, а некоторую сумму обналичить. Только всё это мелочи по сравнению с предстоящим отпуском.

      Меня прельщала будущая свобода, независимость. Луч надежды, который позволял изменить обстоятельства, выглядел той самой нитью Ариадны, предназначенной для моего выхода из лабиринта прошлого. На днях, впервые за семь лет, вдруг посетило чувство благоговения перед будущим.

      Лоскутов, дойдя до ворот, обернулся и помахал мне рукой. Я поставила большую чашку капучино на блюдце, которое держала в руке и сделала ответный жест. Мне вдруг представилось, как Илюшенька, притащит свою красивую задницу в понедельник вечером, сюда, в мою «золотую обитель для одинокого сердца», а его встретит запертая на ключ дверь.

      Безусловно, такое название для дачи не подходило, но так её видела Люська, а я ей верила, хотя и не согласна в корне. Когда я, пусть даже в шутку, мысленно так называла красивое здание, с верандой, на которой летом хорошо пить чай, глазея на искусственный пруд, то определение выглядело ругательством. Да, дом для одинокой дамы, тосковавшей по загубленной любви. Но не всё так ужасно. Стены этого здания довольно часто посещал страстный мужчина, которому сильно обломится уже очень скоро.

      Я даже улыбнулась от предвкушения: представила, вытянувшееся лицо Илюшеньки. Его блуждающий по стенам взор, натыкающийся на укрытые тканью и полиэтиленовой плёнкой диваны, стулья, столы. Ой, нужно крестик на запястье ручкой нарисовать, чтобы не забыть вытащить всё из чулана, ведь с последнего отпуска, полиэтилен хранился там.

      Теперь дом будет законсервирован на длительный срок. Папа вчера прислал электронное